Email:

ВНИМАНИЕ! ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА НА ПЬЕСУ ЗАЩИЩЕНЫ ЗАКОНАМИ РОССИИ, МЕЖДУНАРОДНЫМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ, И ПРИНАДЛЕЖАТ АВТОРУ. ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЕЕ ИЗДАНИЕ И ПЕРЕИЗДАНИЕ, РАЗМНОЖЕНИЕ, ПУБЛИЧНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ, ПЕРЕВОД НА ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ, ВНЕСЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЙ В ТЕКСТ ПЬЕСЫ ПРИ ПОСТАНОВКЕ БЕЗ ПИСЬМЕННОГО РАЗРЕШЕНИЯ АВТОРА. ПОСТАНОВКА ПЬЕСЫ ВОЗМОЖНА ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПРЯМОГО ДОГОВОРА МЕЖДУ АВТОРОМ И ТЕАТРОМ.

ВНИМАНИЮ НАРОДНЫХ И САМОДЕЯТЕЛЬНЫХ ТЕАТРОВ! ПЬЕСА ЗАПРЕЩЕНА К ПОСТАНОВКЕ БЕЗ СОГЛАСОВАНИЯ С АВТОРОМ. ЕСЛИ НЕСОГЛАСОВАННАЯ ПОСТАНОВКА БУДЕТ ОСУЩЕСТВЛЕНА, ОНА БУДЕТ СЧИТАТЬСЯ ПИРАТСКОЙ, И ЕЙ БУДУТ ЗАНИМАТЬСЯ ЮРИДИЧЕСКИЕ СЛУЖБЫ РОССИЙСКОГО АВТОРСКОГО ОБЩЕСТВА И ГИЛЬДИИ ДРАМАТУРГОВ РОССИИ.

ДЕВОЧКА МОЯ
Драма в четырех действиях с эпилогом.
ШОРТ ЛИСТ МЕЖДУНАРОДНОГО КОНКУРСА ДРАМАТУРГИИ
"АВТОРА - НА СЦЕНУ"

Егор признается жене Инге, что любит ее лучшую подругу Аллу и уходит к ней жить. Это признание провоцирует аварию, в результате которой Инга впадает в детство. Она чувствует себя семилетней девочкой, и теперь Егор вынужден ухаживать за ней… на правах родного дяди. Врачи признают, что этот случай возрастной регрессии не поддается терапии. Алла твердит, что Инга просто притворяется, чтобы вернуть его в семью. Егор не знает, кому верить. Но оказывается, чтобы понять, что происходит с близкими тебе людьми, надо просто прислушаться к своему сердцу.

Действующие лица: ЕГОР АЛЛА ИНГА АНДРЕЙ ИГНАТ

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Квартира Аллы, еще не совсем обустроенная после переезда.

В углу стоят подписанные коробки – "Посуда", "Постельное белье", "Книги", "Шубы", "Обувь", "Всякая ерунда".

На полу, на небрежно застеленном матрасе лежит Егор – он что-то читает в своем телефоне, с недовольным лицом пишет ответное сообщение.

Алла в соблазнительном пеньюаре стоит возле «французского» окна, рассматривает пустой проем.

АЛЛА. Вообще-то, конечно, мне больше нравятся римские шторы, но эта веревочка, за которую их нужно дергать, все время или заедает или рвется… Или рвется или заедает – третьего не дано! Может, повесим обычные портьеры?

Егор раздраженно что-то стирает в телефоне, снова пишет.

Алла отходит на шаг от окна, снова оценивающе осматривает проем.

АЛЛА. Нет. Обычные сюда не пойдут… Но эта веревочка! Она меня просто бесит… Егор, почему ты молчишь?! В конце концов, тебе тоже за нее каждый день дергать!

ЕГОР. (рассеянно) Угу…

Алла поворачивается, бросается к Егору, выхватывает у него телефон.

АЛЛА. Опять?! Ты опять перед ней оправдываешься?!

Егор встает, пытается забрать у Аллы телефон, но она уворачивается, читает сообщение Егора.

АЛЛА. "Срочно вызвали на объект, буду поздно. Енот".

ЕГОР. Алла…

АЛЛА. То есть, вот это… (показывает на разбросанные по полу в пылу страсти вещи) Это у нас объект?! Как был три года назад "объект", так и остался!

ЕГОР. Алла… Я сегодня же ей все расскажу… (пытается забрать телефон)

АЛЛА. Я это три года слышу!

ЕГОР. Сегодня уже точно.

АЛЛА. Врешь! Если бы ты собрался ей все рассказать, ты бы не отвирался "объектом" и не подписался этой идиотской кличкой – Енот!

ЕГОР. Ну, прости… Это вышло автоматически.

АЛЛА. Значит, так… Или ты сейчас же говоришь Инге, что вы разводитесь, или мы расстаемся.

Алла протягивает Егору телефон.

Егор берет его, мнется в растерянности.

АЛЛА. Ну?! А хочешь, я скажу ей сама? Действительно… Чего проще? Я все ей скажу сама и прямо сейчас!

Алла набирает номер, Егор мягко накрывает телефон рукой.

ЕГОР. Ты же ее подруга. Единственная и лучшая.

АЛЛА. Тем более. Мне надоело чувствовать себя подлой дрянью! Я устала врать и улыбаться, улыбаться и врать! Мне противно! Мне гадко! Меня тошнит! Зато у тебя – потрясающая выдержка! Купил мне квартиру, заставляешь вить гнездо для двоих, а сам – "буду поздно, Енот"! Скотина ты после этого, а не Енот! Все, я звоню…

ЕГОР. (в отчаянии) Подожди! Ведь у Инги завтра день рождения! Ты должна помнить…

АЛЛА. Черт… (жмет отбой, садится на матрас) Черт, черт, черт… Ну почему, почему, когда я, наконец, на это решаюсь, у нее оказывается день рождения?! Ну почему у меня не хватает подлости, а точнее – решимости, – преподнести ей такой оригинальный подарок?!…

Егор садится рядом, обнимает Аллу.

ЕГОР. Давай сделаем так… Завтра мы с ней поедем на дачу, отпразднуем это чертово тридцатипятилетие, и я сразу же ей скажу…

АЛЛА. Что? Что ты ей скажешь?

ЕГОР. Что люблю тебя. Что мы решили жить вместе. Что мне нужен развод…

АЛЛА. (положив голову Егору на плечо) Завтра, на даче, вы выпьете вина, ты посмотришь в ее чистые, детские, наивные голубые глаза, задуешь свечи и…

Егор прижимает Аллу к себе, целует волосы.

ЕГОР. Ну, перестань. Ты прекрасно знаешь, что больше всего на свете меня бесят ее чистые, наивные голубые глаза.

АЛЛА. Да… Хорошо быть блаженной дурочкой. Всех бесишь, и все боятся тебя обидеть. Слушай… (Алла в упор смотрит на Егора) А может, она давно все про нас знает?! Знает и издевается, не давая быть вместе, потому что понимает, что ни ты, ни я не можем сделать ей больно?!

ЕГОР. Нет, нет, это не про Ингу. (резко встает, подходит к окну) Она не умеет врать…

Алла встает, подходит е Егору, обнимает.

АЛЛА. Вот, вот. Я про это и говорю. Как удобно быть честной, доброй, наивной феей!

ЕГОР. Ты говорила – блаженной дурочкой.

АЛЛА. Это одно и то же. Так что – я заказываю портьеры?

ЕГОР. Только римские шторы! (целует Аллу) Я сам, лично, буду сражаться с этой противной веревкой!

Слышится звук входящего сообщения в телефоне.

Егор хочет посмотреть сообщение, но Алла выхватывает у него телефон, читает.

АЛЛА. "Енот, где у нас бинт?! В аптечке не нашла, сильно порезалась".

ЕГОР. Черт!

Егор начинает быстро одеваться, поднимая с пола разбросанные вещи.

АЛЛА. Ты куда?!

ЕГОР. Спасать эту дуру! У нее гемоглобин низкий. Если кровотечение сильное, она грохнется в обморок. Не дай бог, головой ударится.

АЛЛА. Ну?! Что я говорила! Она давно все знает и вертит нами, как хочет! Манипулирует.

ЕГОР. (замирает) А вдруг она и правда порезалась?!

АЛЛА. Она взрослая баба! Подумаешь – порезалась! Не умрет!

ЕГОР. Действительно…

Егор садится, но сидит очень напряженно, через пару секунд вскакивает.

ЕГОР. Нет, я так не могу!

Егор целует Аллу, бросается к двери, звонит на ходу.

ЕГОР. (в трубку) Инга! Я уже еду!

Алла оседает, падает в обморок. Егор оборачивается на шум, подбегает к Алле.

ЕГОР. Алла! Аллочка! Что с тобой?!

Егор поднимает Аллу на руки, перекладывает на матрас, бьет по щекам, суетится, наливает в стакан воды, подносит к губам Аллы.

АЛЛА. (делает глоток) Там, в коробке, таблетки есть, мне их врач выписал…

ЕГОР. (мечется между коробками) В какой?!

АЛЛА. Во "Всякой ерунде", разумеется… Нет, подожди… Кажется, в "Обуви". Ой, или в "Книгах"…

Егор панически открывает коробки, роется в них.

Алла садится.

АЛЛА. Не надо, мне уже лучше.

ЕГОР. (бросается к Алле) Подожди, какой врач?! Какие таблетки?! Ты, что, заболела?

АЛЛА. У меня скачет давление. Это от беременности.

ЕГОР. Что?! (прижимает Аллу к себе) Что же ты молчала?

АЛЛА. Вот, говорю… Шесть недель.

ЕГОР. (счастливо) Шесть… Целых шесть! Это уже вот такой человек. (показывает пальцами размер) Нет, вот такой! (увеличивает размер между пальцами)

АЛЛА. Никакой это пока не человек. И еще не поздно…

ЕГОР. Замолчи! Не смей так говорить. А давай сделаем так… Я съезжу домой, перевяжу Ингу, во всем ей признаюсь, и вернусь сюда уже с чемоданом.

АЛЛА. Звучит заманчиво. Только, знаешь… Давай, и правда, дадим отпраздновать ей день рождения. Это очень больно – получить такой "подарочек" от самых близких людей. У нее ведь никого нет, кроме нас – ни друзей, ни родителей…

ЕГОР. (целует Аллу) Ты чудесная…

АЛЛА. (отмахивается) Иди уже! Енот. А то она там и правда – головой ударится.

ЕГОР. Я позвоню!

Егор вскакивает, убегает.

Алла встает, в задумчивости подходит к окну, звонит.

АЛЛА. (в трубку) Привет, дорогая. Как поживаешь? Порезалась?! Сильно? Ах, чуть-чуть… Почти до кости?! А где твой Енот? Уже едет? Ну, слава богу… Да как у меня дела? Прекрасно. Беременна я. Сегодня только узнала. Да с чем поздравлять-то?! Женат он. Обещает развестись с женой, но ты же сама знаешь – все они обещают…

В гостиную входит Андрей, Алла его не замечает.

АЛЛА. Не знаю, пока думаю – рожать, не рожать… Что?! Сама поговоришь с ним? И с его женой?! А зачем тебе это? Ах, ради подруги… Нет, не надо, спасибо. Сама разберусь. С днем рождения тебя, дорогая. Подарок за мной. Ну что ты, какая дача в моем положении, меня тошнит постоянно. Привет Еноту. Эй, тебе, что там – плохо?! Инга! Немедленно вызови "скорую"! Черт…

Алла нажимает отбой, поворачивается, замечает Андрея, вздрагивает.

АНДРЕЙ. Я не ослышался? Про беременность.

АЛЛА. А звонить у тебя не принято?

АНДРЕЙ. Во-первых, звонок не работает. Во-вторых, дверь нараспашку. В-третьих…

Алла подходит вплотную к Андрею.

АЛЛА. Ну?! Что – в-третьих? Намекаешь, что ты тут хозяин?

АНДРЕЙ. Не намекаю, а прямо говорю – если бы я не назначил Егора руководителем проекта, ошивалась бы ты с ним по съемным квартирам. Чей это ребенок?

АЛЛА. Мой.

АНДРЕЙ. (хватает ее за плечи) Я спрашиваю, чей это ребенок?!

АЛЛА. Откуда я знаю? Даже если и твой, его отцом будет Егор!

АНДРЕЙ. А если я ему расскажу обо всем?

АЛЛА. Валяй. Ты лишишься своего лучшего специалиста, я любимого человека… И только твоя секретарша, эта блаженная дура Инга, как всегда, ничего не заметит.

АНДРЕЙ. Вот ради Инги я бы все рассказал Енотову. Она святая. А святых нельзя обижать. Прилетит, да так, что мало не покажется.

АЛЛА. Ты серьезно?

АНДРЕЙ. (подходит к окну) Абсолютно. Твой любимый человек – я. Ты просто еще об этом не знаешь. Слушай, а что ты сюда собираешься вешать? Надеюсь, не римскую штору? Терпеть не могу эти веревки, они вечно рвутся…

В гостиную врывается запыхавшийся Егор.

ЕГОР. Представляешь, барсетку забыл! Там документы, деньги, ключи, всё… (замирает, увидев Андрея) Не понял… Андрюха, а ты чего здесь?!

У Аллы на лице отражается паника, она сжимает кулаки.

АНДРЕЙ. Отлично, что ты вернулся! Разговор есть!

ЕГОР. Какой?

АНДРЕЙ. Очень серьезный. Он касается нас троих…

Алла резко отворачивается, кусает губы.

Повисает секундное тяжелое молчание.

Андрей смеется, хлопает Егора по плечу.

АНДРЕЙ. Да пошутил я! Вот, документы кое-какие Алле Михайловне завез.

Андрей достает из внутреннего кармана сложенные втрое бумаги, кладет на стол.

АНДРЕЙ. У нас аудит на носу, надо дебет с кредитом подогнать, чтобы комар носа не подточил.

Егор расслабляется, хватает из коробки барсетку.

ЕГОР. Ну и шутки у тебя. Если это все, то дверь – там. (показывает на выход)

АНДРЕЙ. Очень гостеприимно!

ЕГОР. Андрюх, у меня неприятности, я тороплюсь!

АНДРЕЙ. Ребят, ну вы чего?! Даже чаю своему боссу не нальете?

ЕГОР. Ты наивно полагаешь, что в этих коробках легко найти чашки и чайник?

АЛЛА. Егор, у Инги голова закружилась, я ей звонила.

ЕГОР. Черт! Инга, посуда, кажется, в «Шубах», там что-то гремело, когда заносили коробку! (убегает)

Андрей хватает Аллу, целует ее.

АЛЛА. Ненавижу тебя.

АНДРЕЙ. Это лучшее признание в любви, которое я слышал…

Андрей тянет Аллу к матрасу, она поддается.

АЛЛА. Отправишь Егора на конференцию в Бельгию.

АНДРЕЙ. Ну, это, смотря, как просить будешь…

АЛЛА. Окно… Окно чем-нибудь занавесь, Егор нас увидит!

АНДРЕЙ. Да он не оглянется даже! Для него Инга – свет в окошке, а не ты…

Алла со всего размаха бьет Андрея по щеке, он отшатывается.

АЛЛА. Пошел вон отсюда. Можешь меня уволить. И Егора тоже.

Андрей, держась за щеку, встает с матраса.

АНДРЕЙ. Уважаю. Смело. Дерзко. Принципиально! (громко шепчет на ухо Алле) Только от таких, как Инга, просто так не уходят. И ты это знаешь лучше всех. Будет грустно, звони.

Андрей целует Аллу, уходит, у двери оборачивается.

АНДРЕЙ. И, пожалуйста, только не римская штора! Лучше – жалюзи. А то я все время буду отрывать эту чертову веревку!

Андрей уходит.

Алла пару секунд стоит в задумчивости, достает из коробки с надписью "Шубы" заварочный чайник и чашку, подумав, ставит на пол у матраса. Из коробки с надписью "Книги" достает нож, садится на матрас, звонит.

АЛЛА. Скажи, что ты меня любишь. Скажи, или я немедленно порежу себе палец. Тоже до кости, тоже потеряю сознание и тоже ударюсь головой. А в моем положении последствия будут гораздо серьезней, чем у Инги… Правда?! (откладывает нож) И ты переедешь завтра ко мне?! Это точно?! Ты не представляешь, как я люблю тебя…

ЗТМ.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Салон машины.

Егор сидит за рулем, Инга – рядом, на пассажирском сиденье.

У Инги счастливое лицо. В руках у нее букет цветов, одна рука перевязана.

Егор напряжен и сосредоточен.

ИНГА. Ты знаешь, сегодня – самый счастливый день в моей жизни. А ведь ночью я плакала… (смотрит на Егора) Енот, ты не хочешь спросить – почему этой ночью я плакала?!

ЕГОР. (угрюмо) Почему?

ИНГА. (доверительно понизив голос) Мне как-то в детстве приснилось, что я умру в тридцать пять лет. Тогда мне показалось, что это еще очень-очень не скоро. Но сегодня ночью… Енот, у тебя так бывает? Просыпаешься среди ночи, и словно током пронзает мысль – а вдруг ты сегодня умрешь? Вот прямо сегодня! И твои мысли останутся недодуманными, дела недоделанными, а люди, которых любишь – недолюбленными! Улетишь, и ведь никто – никто кроме тебя! – не сможет сделать то, что должен был сделать именно ты. Так задумано свыше – только ты и никто больше. А ты не успел… Потому что ленился. Потому что думал, что времени впереди еще очень много, а его – раз, и не осталось совсем. И ты улетишь жутким грешником, потому что из-за собственного ничтожества не сделал того, для чего родился. Это так страшно, Енот – уйти, не сделав того, для чего пришел. А главное, не успев даже понять – зачем приходил в этот мир. Это ведь очень важно – понять, для чего ты задуман, – и тридцати пяти лет иногда для этого недостаточно…

ЕГОР. Инга, нам надо поговорить…

ИНГА. А бывает, что и ста лет – недостаточно… Неужели ты ни разу в жизни не просыпался ночью от ужаса, что неправильно живешь и не делаешь того, что должен делать?

ЕГОР. Я крепко сплю, ты же знаешь. Инга, нам надо серьезно поговорить!

ИНГА. Так я же и говорю – серьезно! (зарывается лицом в цветы) А почему ты до сих пор не спросил, почему сегодня у меня самый счастливый день?

ЕГОР. (еле сдерживая раздражение) Хорошо, я спрашиваю – почему у тебя сегодня самый счастливый день?

ИНГА. Да потому что я поняла, что можно быть просто цветком.

ЕГОР. Что-о?!

ИНГА. (показывает Егору букет) Просто цветком, понимаешь? Можно родиться, вырасти, расцвести и умереть безо всякого смысла, понимаешь?

Инга внимательно смотрит на угрюмое лицо Егора.

ИНГА. Я говорю банальности, да? Ну, извини. Иногда, чтобы понять то, что другим давно известно, нужно просыпаться ночью в холодном поту и думать, думать, думать…

ЕГОР. Инга, я повторяю, нам нужно поговорить.

ИНГА. Нужно. Потому что я не сказала главного. Для меня сегодня самый счастливый день – потому что я поняла, как ты меня любишь… Эта рука… (смотрит на перевязанную руку) Эти цветы… Эти соловьи на даче… Скажи – как?! Как ты заставил их петь уже после заката?!

ЕГОР. Инга!

ИНГА. Прости, прости, прости… Наверное, я никогда не смогу полюбить тебя так, как ты любишь меня! У меня просто нет этого таланта – так сильно любить! Единственное, чем я могу ответить тебе – быть только твоим цветком, цвести только для тебя и ради тебя…

ЕГОР. (бьет по рулю) Заткнись! Дура… Господи, какая же ты дура! Какая феерическая, беспросветная дура!

ИНГА. (растерянно) Енот…

ЕГОР. Или… Подожди… Ты издеваешься?! Точно, ты издеваешься! Алла права – ты давно все знаешь и тонко стебешься! Вернее, изощрённо мотаешь нам нервы, расчитывая на нашу порядочность и доброту!

Инга испуганно смотрит на Егора.

ИНГА. Что я знаю, Енот? При чем тут Алла?!

ЕГОР. И не смей называть меня Енотом!!!

ИНГА. Я не понимаю, о чем ты говоришь…

ЕГОР. Плохая игра, Инга. Очень плохая!

ИНГА. Я не понимаю, о чем ты говоришь!

ЕГОР. У тебя сейчас глаза питекантропа, а не обиженной женщины.

Инга бьет Егора букетом по лицу.

ИНГА. Я не понимаю! Не понимаю!

Егор крутит руль, уворачиваясь от ударов.

ЕГОР. Вот! Уже лучше! Но все равно неубедительно!

ИНГА. (замирает) Подожди… Ты хочешь сказать…

Инга потрясенно смотрит на Егора.

ЕГОР. Только не надо делать вид, что ты узнала об этом только сейчас. Я же говорю – ты плохая актриса.

ИНГА. То есть, все эти твои задержки допоздна «на объектах", твои "извини, я устал, не хочу ужинать"… Ты хочешь сказать…

ЕГОР. Да. Мы с Аллой давно любим друг друга. Три года.

ИНГА. Не-ет… Нет! Этого не может быть! Алла беременна! От женатого мужчины! Она сама вчера мне в этом призналась…

ЕГОР. (вздыхает) Похоже, ты и правда – просто блаженная дурочка.

ИНГА. Ты хочешь сказать, что этот женатый мужчина – ты?!

ЕГОР. О, господи…

ИНГА. Но так не бывает, Енот… Ты – мой муж, она – моя лучшая подруга… Так не бывает!

ЕГОР. Ну, прости. Если ты действительно ничего не знала, то я вел себя сейчас как идиот.

ИНГА. Подожди… (смеется) Ты пошутил, да?! У нее же роман с Андреем Андреевичем! Ну, точно! Я их как-то застала… Прямо у него в кабинете.

ЕГОР. Заткнись! Хочешь в отместку ужалить меня побольнее?! Нет, все-таки ты не дура, а стерва! А скорее всего – и то, и другое!

ИНГА. (нервно хохочет) Я поняла – ты шутишь, Енот! Честно говоря, это не очень остроумно, но пробрало до костей! Земля из-под ног ушла! Как в пропасть с обрыва… Фу-у… Ну ты даешь! Ты мог бы проверить мою любовь не таким экстремальным способом! Ха-ха! Ты и Алла! Ты! И Алла! Это все равно, что я и твой брат Даня! Ты можешь представить – я и Даня?! Я! И Даня! Ха-ха!

На скулах Егора ходят желваки, он втапливает педаль газа в пол, слышен звук перегазовки, рев мотора.

ИНГА. (замирает) Подожди, а почему Алла сказала, что он женат? Андрей Андреевич ведь давно в разводе…

ЕГОР. О, господи…

Инга смотрит на облетевшие от ударов цветы.

ИНГА. Бедные… Бедные… Они ни в чем не виноваты… И ведь получается – не просто так цвели. Я была неправа, и жизнь ради жизни – бессмысленна. Предназначение этих цветов – оказаться со мной в этот ужасный момент…

ЕГОР. (с облегчением) Я рад, что ты не бьешься в истерике. Расстанемся, как цивилизованные люди, может быть, даже останемся друзьями…

ИНГА. (обреченно) Просто я всегда знала, что умру в тридцать пять лет…

ЕГОР. Ну, зачем так… Ты молодая, красивая… Встретишь еще свое счастье!

ИНГА. Скажи, это все потому, что у нас нет детей?

ЕГОР. При чем здесь это? Я полюбил. Просто полюбил. Дети – это не причина, а следствие, да будет тебе известно.

ИНГА. Тогда к чему все это было сегодня? Дача, цветы, вино, соловей после заката…

ЕГОР. Мы не хотели портить тебе праздник. Боялись обидеть. Прости. Получилось еще хуже, чем если бы я честно признался еще вчера.

Инга начинает медленно разматывать бинт на руке.

ЕГОР. Что ты делаешь?

ИНГА. Он меня душит…

ЕГОР. Прекрати немедленно, опять кровь пойдет.

ИНГА. Пусть. Пусть пойдет. Мне станет легче.

ЕГОР. Инга! Прекрати! Ты меня шантажируешь!

Егор отвлекается от дороги, на секунду бросает руль, пытаясь остановить Ингу.

Салон машины заливается свет от чужих фар.

Инга поднимает глаза, замирает от ужаса.

ИНГА. Егор! "Камаз" слева!

Егор хватает руль, выкручивает его резко влево, инстинктивно уходя из-под удара сам и подставляя Ингу.

ЗТМ.

Слышится пронзительный визг тормозов, рев мотора тяжелого грузовика, грохот металла и крик Инги.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Больничная палата.

На кровати лежит Инга с перебинтованной головой.

Рядом в накинутом на плечи белом халате сидит Егор, горестно склонив голову на руки.

В палату заходит Алла – на ней тоже белый халат, в руках пакет.

Алла ставит пакет на тумбочку возле кровати, гладит Егора по голове.

АЛЛА. Поезжай домой, тебе надо поспать. Я подменю тебя.

ЕГОР. (не поднимая головы) Когда она очнется, я должен быть рядом.

АЛЛА. А если она никогда не очнется?

ЕГОР. Врач говорит, что она может выйти из комы в любой момент.

АЛЛА. А может и не выйти. Я слышала, что говорил врач. Иди, поспи, я подежурю.

ЕГОР. Я никуда не пойду. Ты разве не понимаешь?! Это я! Я убил ее! Я вывернул руль так, что под удар попала она, а я не получил ни царапины!

АЛЛА. Я это слышу уже месяц. Перестань себя обвинять. На твоем месте любой поступил бы точно так же.

ЕГОР. Да, да, ты уже говорила – инстинкт самосохранения… Только это какой-то уж очень подлый инстинкт…

Алла достает из пакета контейнеры с едой, ставит перед Егором.

АЛЛА. Перестань, пожалуйста. Лучше поешь. Я знала, что ты откажешься ехать домой – вот, наготовила.

Егор автоматически берет ложку, ест.

ЕГОР. Если бы за рулем была Инга, она никогда бы не подставила меня под удар. Никогда… Только у нее рука была забинтована, поэтому машину вел я…

АЛЛА. Перестань! Кому нужны твои угрызения совести?!

ЕГОР. Мне! Мне нужны! Не последняя же я тварь! Поступил подло, так хоть раскаяться я могу?!

Егор в сердцах отбрасывает ложку, плачет, Алла гладит его по голове.

АЛЛА. Ты ни в чем не виноват. Во-первых, ты не можешь знать точно, как поступила бы Инга, будь она за рулём. Во-вторых, если бы даже она спасла тебя от "Камаза", результат был бы тот же…

ЕГОР. Ты не видела ее глаза, когда она узнала, что мы ее оба предали… Умирать буду – не забуду эти глаза!

АЛЛА. Ты знаешь, у меня давно уже ощущение, что я здесь – третья лишняя.

Алла порывается уйти, но Егор хватает ее за руку, удерживает, прижимает к себе.

ЕГОР. Не смей так говорить! Я просто на вкус ощущаю свою подлость. Всеми рецепторами языка. Сначала я добивал ее своим гадким признанием, не веря, что она ни о чем не догадывается, а потом прикрылся ей от "Камаза"…

АЛЛА. И какой же он – этот вкус подлости?

ЕГОР. Не поверишь – сладкий. Приторный до тошноты. Ничем не могу его заесть, даже твоими котлетами.

АЛЛА. Вообще-то, это был борщ.

ЕГОР. Прости. Неужели сама сварила?

АЛЛА. В отличие от Инги, я умею готовить.

ЕГОР. Жаль.

АЛЛА. Что?

ЕГОР. Жаль, что я узнал об этом только сейчас. А то все рестораны, рестораны… Сто лет не ел домашнего борща.

АЛЛА. И так обрадовался, что перепутал с котлетами. Егор, сегодня в шесть придет мастер устанавливать жалюзи. Может, ты его встретишь? Там нужен мужской контроль.

Егор растерянно смотрит на часы.

ЕГОР. В шесть?

АЛЛА. (срываясь) Да не очнется она! (мягче) А если очнется, я тебе позвоню, и ты сразу примчишься.

Егор рассеянно снимает халат, бросает его на спинку стула, идет к двери, оборачивается, бросается к кровати.

ЕГОР. Она пошевелилась! Я видел!

АЛЛА. Тебе самому нужен врач! Ты сходишь с ума! Уходи! Мне нельзя волноваться!

Алла отталкивает Егора от кровати, оглядывается на Ингу – ее рука сжимает край простыни.

АЛЛА. Егор! Она, правда, шевелится!

Алла и Егор бросаются к кровати, Инга открывает глаза.

ЕГОР. Инга! Инга, ты меня слышишь?!

ИНГА. (детским, плачущим голосом) Мама! Где моя мамочка?!… Я к маме хочу-у!!!

Алла и Егор недоуменно переглядываются.

ЕГОР. Инга, это я. Ты меня узнаешь?

ИНГА. Мама! Позовите маму!

АЛЛА. Ингуль, все хорошо. Это я, Алла, твоя подруга – лучшая и единственная. А это Егор. Твой… муж, тоже на данный момент единственный.

ИНГА. (детским голосом) Уйдите! Я вас не знаю! Мамочка! Где моя мамочка?!

Инга плачет.

АЛЛА. По-моему, надо срочно позвать врача.

Егор выбегает из палаты.

АЛЛА. (жестко) Ну а теперь давай, подруга, начистоту. Зря ты весь этот цирк затеяла. Егор все равно мой, и не надо ломать комедию. Девочку вздумала изображать. Не прокатит!

Инга громко, по-детски плачет.

ЗТМ.

ГОЛОС ИНГИ. Ты злая тетя! Мама! Мамочка! Отпустите меня домой! Я скучаю по Тимоше и по моей мамочке!!!

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Квартира Аллы уже почти обустроена.

Стоит диван, стол, стулья, но вещи по-прежнему в подписанных коробках.

Егор стоит на стуле возле окна, прикручивает поперечину, на которой держатся жалюзи.

Алла стоит рядом, придерживает жалюзи.

АЛЛА. Я же говорила – мужской контроль нужен! Эти барыги как видят, что женщина в доме одна, так сразу халтурят!

ЕГОР. Держи ровнее, пожалуйста! (роняет отвертку) Черт…

Егор спускается со стула, садится.

ЕГОР. Все из рук валится.

АЛЛА. Да черт с ними, с этими жалюзями. Пусть так висят, наперекосяк. С улицы не все видно – только часть стены и потолок. (обнимает Егора) Но мы ведь не собираемся спать на потолке, правда?

ЕГОР. Ал… Давно спросить хотел…

АЛЛА. Что?

Егор мнется.

АЛЛА. Ну, спрашивай!

ЕГОР. У тебя, правда, шашни с Андреем?

Алла садится Егору на колени.

АЛЛА. Это Инга тебе подсказала такой роскошный сюжет?

ЕГОР. Мне показалось, она не врала…

АЛЛА. Показалось… (вскакивает) Ему показалось! Слушай, какая актриса пропадает! Какая гениальная актриса! Какого черта она до сих пор сидит в секретаршах?! Да по ней сцена плачет! Голливуд рыдает! Ей даже психиатр поверил! Возрастная регрессия, не поддающаяся терапии! Бред какой-то!

ЕГОР. То есть, ты всерьёз считаешь, что Инга играет семилетнюю девочку?

АЛЛА. Да конечно! Неужели ты сомневаешься?! Нет, это обалдеть просто – чего только не придумают бабы, чтобы мужика удержать! Тимошку какого-то придумала…

ЕГОР. У нее в детстве был кот – Тимошка. Его соседка потом отравила. Инга всегда плакала, когда его вспоминала. Я предлагал ей завести котенка, но она говорила, что нельзя одно живое существо заменить другим… Так что насчет Андрея – это неправда?

АЛЛА. Енотов, я сейчас выгоню тебя, и ты больше никогда близко ко мне не подойдешь.

Егор встает, обнимает Аллу.

ЕГОР. Ну прости… Прости, прости, прости… Я запутался. Я не знаю уже, чему верить, а чему нет.

АЛЛА. (гладит Егора по голове) Бедненький. Переезжай сегодня ко мне, и твои мозги встанут на место. Будешь есть домашний борщ, паровые котлеты, запивать их компотом из инжира и смотреть, как растет мой живот. Ну?! Как тебе перспектива?

ЕГОР. А Инга? Если я не заберу ее из больницы домой, ее отправят в психушку.

АЛЛА. И пусть! Уверяю тебя, как только она окажется в психбольнице, сразу вспомнит, сколько ей лет!

ЕГОР. Ты думаешь?

АЛЛА. Уверена.

ЕГОР. Хорошо, я сегодня же соберу вещи и перееду к тебе.

АЛЛА. Господи, не прошло и полгода, как ты в последний раз мне это сказал…

Егор целует Аллу.

АЛЛА. Только не дай ей снова запудрить тебе мозги. Обещаешь?

ЕГОР. Да.

АЛЛА. Ты как-то неуверенно говоришь об этом.

ЕГОР. (громко и твердо) Клянусь, я не останусь с Ингой, даже… Даже если она прикинется новорожденным младенцем!

Егор и Алла целуются.

ЗТМ.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Квартира Егора.

Егор стоит возле раскрытого шкафа, складывает вещи в чемодан.

Инга с ногами сидит на диване, забившись в угол и испуганно прижимая к груди подушку.

На голове у нее два хвостика, как у маленькой девочки, платье слишком короткое, на ногах белые носочки.

Инга с детским наивным испугом смотрит на раздраженного Егора, по лицу у нее текут слезы.

ЕГОР. Все, что от тебя требуется – это подписать заявление о разводе. Детей у нас нет, имущественных претензий – тоже, так что разведут быстро и без проблем.

ИНГА. (тоненьким плачущим голосом) Я к маме хочу…

ЕГОР. (швыряет свитер в чемодан) Хватит ломать комедию! В психушку захотела?! Будет тебе психушка!

ИНГА. Я хочу к маме…

Егор садится на диван рядом с Ингой, берет себя в руки.

ЕГОР. Послушай, я оставляю тебе все – квартиру, деньги, машину… Ты красивая женщина, ты встретишь еще свою любовь. (натянуто улыбается) Особенно если уберешь эти дурацкие хвостики.

Егор пытается снять цветную резинку с одного хвостика Инги, но она в ужасе от него отшатывается.

ИНГА. Не трогай меня! Если ты не отдашь меня маме, тебя посадят в тюрьму!

ЕГОР. Твоя мама на кладбище! Она умерла от инсульта пять лет назад!

ИНГА. (вскакивает с дивана) Ты врешь! Ты хочешь за меня выкуп, да?! У моей мамы нет денег! Сколько тебе надо – миллион долларов?! Моя мама – нянечка в детском саду! У нее даже за квартиру иногда заплатить нечем! Нет у нее миллиона! Нет!

ЕГОР. (хватается за голову) О, господи… За что мне все это? Инга, давай поговорим, как взрослые люди.

ИНГА. Давай.

Инга садится на краешек дивана рядом с Егором.

ЕГОР. (с облегчением) Ну, слава богу! Для начала сними эти дурацкие хвостики, ладно?

ИНГА. (срывает резинки с хвостиков) Да без проблем!

ЕГОР. А теперь давай спокойно, без истерики, договоримся, когда мы идем в загс подавать заявление о разводе.

ИНГА. (шепотом) Дядя Егор, я знаю, кого вам вместо меня надо украсть! Витьку Тимохина из соседнего подъезда! У него папаша, знаете, какой богатый?! Мама говорит, у него есть киоски, где он пиво мужикам продает! Вот! А машина у него, знаете, какая огромная?! Мама говорит, что нам на такую машину до конца жизни не заработать…

Егор отрешенно смотрит на Ингу.

Ярость на его лице сменяется растерянностью, а растерянность злостью.

Он достает из кармана телефон, протягивает Инге.

ЕГОР. На! Позвони своей маме! Номер телефона, я надеюсь, ты помнишь.

Инга удивленно смотрит на мобильный телефон.

ИНГА. А что это?

ЕГОР. Твой мобильный разбился в аварии. Возьми мой айфон.

ИНГА. А что такое – айфон?

Егор начинает хохотать.

Он хохочет все громче и громче, это смахивает на истерику.

Инга испуганно пятится.

Телефон в руке Егора звонит.

ЕГОР. (посмеиваясь, отвечает на звонок) Да, дорогая. Вещи собрал, скоро приеду. Ржу, потому что ты была права – она гениальная актриса!

Инга, воспользовавшись тем, что Егор на нее не смотрит, выбегает из комнаты.

ЕГОР. Представляешь, мобильник не узнала! Что это, говорит, да так натурально глазенками хлопает, губки бантиком, бровки домиком… Да еду, еду уже. Подожди…

Егор замечает, что Инги нет, встает, начинает ходить, заглядывая во все двери.

ЕГОР. Инга! Инга! Ал, кажется, она ушла… Да, убежала – в одних носках и сарафане на тонких лямках… Плюнуть?! Но она же замерзнет, на улице минус! Алла, я не могу так! Хватит с меня того, что я прикрылся ей от "Камаза"!

ЗТМ.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Детская площадка, освещенная фонарями.

Рядом возвышается "крыша" – металлическая конструкция, обтянутая брезентом.

Егор и Алла в куртках и шапках идут по площадке.

Алла демонстративно держит руки на животе, у нее недовольное, страдальческое лицо.

АЛЛА. Вот спорим, эта Сара Бернар из погорелого театра сидит сейчас в каком-нибудь кафе, пьет свой любимый улун и посмеивается над нами.

Егор останавливается, тревожно оглядывается по сторонам.

ЕГОР. Какое кафе, Ал?! У нее ни копейки денег!

АЛЛА. (в сердцах) Думаешь, эта придурошная не придумает, что наплести официантам, чтобы объяснить свой сарафан, носки и отсутствие денег?! Да там все обрыдаются, бесплатно пирожными накормят, еще и денег дадут!

ЕГОР. Не говори ерунды. Скажи, ты знаешь ее адрес?

АЛЛА. (трогает Егору лоб) С тобой все в порядке? Какой такой "ее адрес"?!

ЕГОР. (стряхивает руку Аллы) Адрес, где она жила с мамой!

Алла выразительно смотрит на Егора.

ЕГОР. (с нажимом) Да я обязан – просто обязан! – предположить, что Инга не притворяется, и у нее действительно эта… возрастная регрессия! Ты должна знать, где она жила раньше, вы же с детства дружите!

АЛЛА. Ее дом снесли несколько лет назад. Это был старый барак.

Егор хватает Аллу за плечи, легонько встряхивает.

ЕГОР. Где она может быть?! Где может быть Инга, если ей семь лет и она не нашла своего дома?! Ты должна знать!

АЛЛА. Убери руки!

ЕГОР. (убирает руки) Прости. Просто это очень страшно – когда семилетний ребенок приходит домой, а дома – нет…

АЛЛА. Мне плевать. Я должна думать о своем ребенке.

Алла разворачивается и уходит, но возвращается, показывает на металлическую конструкцию, занавешенную брезентом.

АЛЛА. Вон на той крыше живет Ух.

ЕГОР. Кто?!

АЛЛА. Ух – это гномик, который исполняет желания. Нужно встать лицом к реке и тридцать три раза на одном дыхании крикнуть "Ух, Марабух, Тарабух, Барабух, сделай мух, сделай тух, сделай бух!". Только надо очень быстро сказать и ни разу не сбиться.

Егор бросается к конструкции.

АЛЛА. Ты куда?! Это невозможно выговорить, Егор! Даже если всю ночь репетировать!

Егор взбегает по металлической лестнице, отдергивает брезент.

Под ним, съежившись, сидит Инга. Она сильно дрожит, по ее лицу градом бегут слезы.

Егор срывает с себя куртку, набрасывает ее на Ингу, садится рядом, обнимает.

ЕГОР. Тихо, тихо, тихо… Не надо так плакать.

ИНГА. (всхлипывает) Там нет моего дома… Школа есть, садик есть, качели стоят, а дома нет… Как это так – дома нет?!! Дядя Егор, куда делся мой дом, вы не знаете?

Алла медленно поднимается по лестнице.

ЕГОР. Нет, не знаю. Наверное, ты просто ошиблась адресом. Мы обязательно найдем твой дом.

ИНГА. Правда?

ЕГОР. Конечно. Успокоимся и поищем.

ИНГА. Я хотела попросить Уха, чтобы он вернул дом, но я всё время сбиваюсь. Это так трудно – быстро говорить заклинание и одновременно считать до тридцати трёх…

ЕГОР. Ух всё равно нам поможет найти твой дом, вот увидишь.

ИНГА. И ты не потребуешь от моей мамы выкуп?

Егор прижимает Ингу к себе.

ЕГОР. Ну какой выкуп, дурочка…

Алла стоит сзади, в проходе, с усмешкой смотрит на Егора и Ингу.

ЕГОР. Я твой дядя. Мама ненадолго уехала, а меня попросила с тобой посидеть. Ты просто забыла.

ИНГА. А Тимошка? Где мой котенок?!

ЕГОР. А котенка мама отдала на время соседке, потому что у меня аллергия на кошек.

ИНГА. Дядя Егор, я знаю, что надо сделать, чтобы мы могли забрать Тимошку к себе. Ты должен попросить Уха, чтобы у тебя прошла аллергия. Ты же взрослый – у тебя получится. Я тебе сейчас покажу что говорить, а ты запоминай…

Инга встает, подходит к краю крыши, раскидывает руки в стороны.

АЛЛА. Так, ну все, хватит.

Алла подходит к Инге, отвешивает ей сильную пощечину.

Инга с криком падает.

Егор вскакивает, хватает Аллу, удерживая ее.

ЕГОР. Прекрати! Алла! Немедленно прекрати!

АЛЛА. (вырываясь) Дрянь! Какая же она подлая дрянь!

Инга лежит, плачет, прикрывается рукой от ударов.

АЛЛА. Семь лет тебе, говоришь?! Да ты на сиськи свои посмотри, корова! У тебя сорок восьмой размер одежды и лапа тридцать девятого! В "Детском мире" ее одевать будешь, да, дядя?!

Инга рыдает в голос.

ЕГОР. Алла! Ты с ума сошла! Ты разве не видишь – она и правда больна!

АЛЛА. Ты ей поверил?! Поверил?! Ты же обещал!

ЕГОР. Да ты посмотри на нее! Это невозможно сыграть!

АЛЛА. А может, заодно попросишь Уха, чтобы нашего ребенка не было?! Ну! Давай!

ЕГОР. Не говори глупости!

АЛЛА. Эй, деточка, тебе на работу завтра! А то Андрей Андреевич найдет себе новую секретаршу! А ты будешь куличики в песочнице лепить! Дядя Егор, в психушке есть песочницы?!

Инга затихает, теряет сознание.

Егор бросается к ней, проверяет пульс, щупает лоб.

ЕГОР. У нее жар. Нужно срочно домой.

Егор бережно заворачивает Ингу в куртку, берет ее на руки, спускается по лестнице.

АЛЛА. (идет за ним) Она просто не отпускает тебя… Как ты не понимаешь… Она дергает за веревки, а ты пляшешь под её дудку как тупая, послушная марионетка!

Егор останавливается, вскользь целует Аллу.

ЕГОР. Вот собью ей температуру, определю в психбольницу, и сразу же перееду к тебе.

Егор уходит с Ингой на руках.

Алла горько усмехается, идет за Егором.

ЕГОР. Не ревнуй. Она маленькая девочка. Девочка, понимаешь?!

АЛЛА. Понимаю, конечно. И почему я сама до этого не додумалась – стать маленькой, беззащитной девочкой?…

ЗТМ.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Квартира Аллы.

Андрей стоит на стуле, отверткой прикручивает поперечное крепление жалюзи над окном.

Заходит Алла – потерянная, отрешенная, с опущенной головой она волочет сумку по полу.

Не замечая Андрея, Алла бросает сумку на стол, снимает куртку, разувается.

АНДРЕЙ. (тихо ворчит) И какая криворукая сволочь это крепила?

Алла вздрагивает, поворачивается к Андрею.

АЛЛА. Как ты здесь оказался?

АНДРЕЙ. Шел мимо, смотрю – жалюзи наперекосяк, думаю, дай зайду, повешу ровно, раз мужика нормального в доме нет.

АЛЛА. Как ты здесь оказался, я спрашиваю?!

АНДРЕЙ. Ты сама дала мне ключи.

АЛЛА. Не ври. Это ты на работе украл у Егора связку. Он полдня носился по офису, ключи искал, а ты делал вид, что помогаешь ему искать.

АНДРЕЙ. (спускается со стула) У тебя вид несчастной женщины. Я хочу это как-то исправить, поэтому и украл ключи. Вот, жалюзи прикрепил, теперь с улицы нас никто не увидит. (обнимает Аллу) Ну? Что опять случилось?

Алла утыкается Андрею в грудь.

АЛЛА. Он ей поверил. Он обещал не верить, но все-таки поверил.

АНДРЕЙ. (усмехается) Знаешь, это так сексуально – когда взрослая баба начинает вести себя как ребенок…

АЛЛА. (отшатывается) Ты хочешь сказать…

АНДРЕЙ. А ты думаешь, он с ней в ладушки по ночам играет? Да спят они, спят! И ты не представляешь, сколько новых красок и острых ощущений появилось сейчас между ними. Может, и мы не будем время терять?!

Андрей прижимает Аллу к себе, Алла проводит рукой по щеке Андрея.

АЛЛА. Ты холодный и скользкий, как слизень…

АНДРЕЙ. (целует Аллу) Оскорбляй, оскорбляй. Это меня только заводит.

АЛЛА. У тебя шея, как у ощипанной курицы.

АНДРЕЙ. Давай, давай…

АЛЛА. От тебя несет протухшим болотом, в котором сдохли даже пиявки.

Андрей отталкивает от себя Аллу.

АЛЛА. Вот видишь, тебе вовсе не все равно, что я говорю.

АНДРЕЙ. Скажи, чем я хуже него?!

АЛЛА. Ничем. Просто ты – это не он.

АНДРЕЙ. Но ты же со мной спала!

АЛЛА. Только ради него, и ты это знал. Чтобы Егор получил новую должность, чтобы Егору повысили зарплату, чтобы Егору дали интересную командировку…

АНДРЕЙ. Кстати… Командировка! Хочешь, отправлю его по программе обмена кадрами в Бразилию на полгода? Заработает кучу бабла, развеется от Ингиных закидонов…

Алла достает из коробки "Всякая ерунда" коньяк и две рюмки, ставит на стол.

АЛЛА. От меня он развеется в первую очередь, а не от Инги.

АНДРЕЙ. Ну, наконец-то ты это поняла. Ну, хорошо, хочешь поближе? В Сургут, например, у нас там объекты. Ты сможешь иногда приезжать к нему, я даже выпишу тебе командировочные.

Алла наливает коньяк в рюмки, протягивает одну Андрею.

АЛЛА. А давай за нашу дружбу!

Андрей берет рюмку, удивленно смотрит на Аллу.

АНДРЕЙ. Ты же… (показывает на живот)

Алла, замешкавшись, ставит рюмку на стол, отворачивается.

Андрей тоже ставит рюмку, обнимает Аллу.

АНДРЕЙ. Что, забылась, старушка?! Придумала свои шесть недель?

АЛЛА. Не придумала, а просто ошиблась. С кем не бывает…

АНДРЕЙ. (вздыхает) А я-то надеялся… Думал, бросит тебя Енотов, а мне ты любая нужна – с пузом, без пуза… С моим ребенком, с чужим…

Андрей улыбается, поднимает лицо Аллы за подбородок.

АНДРЕЙ. Ну-ка, колись, а чего ради ты со мной опять дружить собралась? Ведь неспроста же?

АЛЛА. Нет, неспроста. Помнишь, ты вчера говорил, что у тебя друг есть, который преступников тестировал – притворяются они психами или нет?

АНДРЕЙ. Игнат, что ли? Ну, да, он гениальный психиатр. Я даже его к себе в отдел кадров хотел устроить, чтобы он всех сотрудников как рентгеном просвечивал на предмет стрессоустойчивости. Но куда там… Он лучше улицы мести будет, чем на такую акулу империализма, как я, работать.

АЛЛА. Ты мог бы его попросить мне помочь?

АНДРЕЙ. В смысле? Ингу посмотреть, что ли?

АЛЛА. Я уверена, она притворяется. А пока она в свои игры играет, Егор от нее не уйдет.

АНДРЕЙ. Да я же говорю, он не практикует давно, он улицы метет. У него там история какая-то вышла… Доигрался с маньяком в свои гениальные тесты – доказал, что маньяк придуривается, а тот на него с заточкой. Ну, Игнат его случайно прибил, сам чуть не сел за превышение пределов необходимой обороны, с работы вылетел…

АЛЛА. Мне плевать – практикует он или не практикует. Мне надо вывести Ингу на чистую воду.

АНДРЕЙ. Ну, не знаю… Вряд ли он согласится.

АЛЛА. (обнимает Андрея) А если я очень-очень попрошу тебя уговорить его?

АНДРЕЙ. Очень-очень?

АЛЛА. Очень-очень-очень…(целует Андрея)

АНДРЕЙ. Но я же слизень…

АЛЛА. (целуя его) Приятный, мягкий и теплый…

АНДРЕЙ. И шея у меня…

АЛЛА. Сильная и могучая.

АНДРЕЙ. От меня несет протухшим болотом.

АЛЛА. От тебя пахнет успехом, деньгами, надежностью и силой. Мужиком от тебя пахнет!

АНДРЕЙ. (отвечает на поцелуи) Господи, ну почему я такой дурак?…

АЛЛА. Может быть, потому, что любишь меня?

АНДРЕЙ. Если эта зависимость и есть любовь, то я готов застрелиться.

Алла и Андрей целуются, Андрей тянет Аллу к дивану.

Жалюзи с грохотом срываются с крепления и повисают наперекосяк, открывая часть окна.

АЛЛА. И ты криворукий! И у тебя отвалилось!

АНДРЕЙ. (рычит) Че-орт! Какой идиот решил повесить сюда жалюзи вместо римской шторы?!

АЛЛА. Я. Я так решила по твоему совету. Нет, ну я так не могу! Первый этаж, с улицы все видно!

Алла отталкивает Андрея.

Андрей вздыхает, застегивает рубашку, берет отвертку, лезет на стул.

АНДРЕЙ. А знаешь, в этом что-то есть… Символическое… В этом вечно открывающемся помимо твоей воли окне. Так хочется – господи, как же хочется! – научиться жить, не боясь незашторенных окон! Хочешь пялиться, как мы пьем чай с пирогами? Да пожалуйста! Интересно смотреть, как мы целуемся?! Ради бога! Не жалко! Заметил, что мы орем друг на друга и в ярости бьем посуду? Да хоть засмотрись! Все равно максимум через тридцать минут будет примирительный секс. Нет, вот примирительный секс видеть не обязательно, поэтому минимум занавесок, конечно, нужен. Но даже если там вдруг какая-то дырка, то фиг с ней – ничего постыдного и запретного мы не делаем…

АЛЛА. Это вот что сейчас было, Андрюш?

АНДРЕЙ. (замирает) Да черт его знает… Физический труд, оказывается, располагает к философии.

АЛЛА. (усмехается) А!

Андрей пару секунд смотрит на Аллу, кричит.

АНДРЕЙ. Дура! Ты хоть знаешь, что бабы толпами за мной бегают?! Мечтают женить на себе?!

АЛЛА. Знаю, конечно. И что?

АНДРЕЙ. (спрыгивает со стула) Намекаю, что ты могла бы их всех умыть.

АЛЛА. Скучно. Скучно бороться за мужика, которого все хотят…

Андрей с рыком бросается к Алле, валит на диван.

АНДРЕЙ. Вот за это я тебя и люблю!

Жалюзи снова с грохотом срываются, повисают наперекосяк.

Андрей и Алла замирают, смотрят на полуоткрытое окно.

ЗТМ.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Квартира Егора.

Инга с перемотанным шарфом горлом лежит в кровати, с увлеченным видом листает детскую книжку с картинками.

Заходит Егор, достает у Инги из подмышки градусник.

ЕГОР. Та-ак… Посмотрим, что тут у нас? Ну что ж, уже лучше – тридцать семь и восемь. Еще чуть-чуть, и мы победим эту злую фею – температуру. А ну-ка…

Егор берет с тумбочки таблетку и стакан воды, протягивает Инге.

ИНГА. (капризно) Не-е-ет! Она горькая!

ЕГОР. Ты же не будешь ее жевать.

ИНГА. (капризно) Все равно внутри она горькая-я! Я же знаю!

ЕГОР. Волшебные таблетки всегда немного горчат.

ИНГА. (с детским интересом) А почему это она волшебная?

ЕГОР. А потому что от этой таблетки красота прибавляется.

ИНГА. (смеется) Дядя Егор, ну что ты как маленький! Как таблетка от температуры может прибавить красоту? У меня, что, глаза от нее больше станут? Или волосы будут как у Мальвины?

Инга разворачивает книжку, показывает Егору страницу с изображением Мальвины.

ЕГОР. И станут, и будут!

ИНГА. Врешь! Таблетки одно лечат, другое калечат – мне мама говорила. Хочешь печень мне посадить?

ЕГОР. (растерянно) Нет, не хочу.

ИНГА. Тогда хватит меня пичкать таблетками. Лучше сними с меня этот дурацкий шарф и разотри меня водкой.

В спальню тихонько заходит Алла с чемоданом в руках.

Егор и Инга ее не замечают.

ЕГОР. Но у меня нет водки…

ИНГА. Здрассьте! А чем ты гостей угощаешь?

ЕГОР. Чаем. Или кофе. Если гости голодные, мы с женой иногда заказываем на дом суши.

ИНГА. Суши? Что это?

ЕГОР. Э-э… Японские бутерброды с рыбой.

ИНГА. А, знаю! Мне мама такие делала – черный хлеб, килька, а сверху, если хорошо себя ведешь, еще одна килька. Так?

ЕГОР. Э-э… Ну, почти.

ИНГА. Дядя Егор, а где твоя жена?

ЕГОР. Э-э…

АЛЛА. (делает шаг вперед) Я здесь!

Егор оглядывается.

ИНГА. Ой! (прячется под одеяло)

Егор встает, подходит к Алле.

ЕГОР. (тихо) Ал, ты с ума сошла? Зачем ты приехала?!

Алла целует Егора, тихо говорит ему на ухо.

АЛЛА. А что, по-моему, чудесно все складывается. Что нам мешает жить вместе с твоей семилетней племянницей?

ЕГОР. (растерянно) Алла… Но…

Алла достает из чемодана плюшевого мишку, подходит к кровати.

АЛЛА. Та-ак… А кто это у нас тут прячется?! Кто таблетки не хочет пить?!

Алла щекочет бугор под одеялом.

ИНГА. Уходи! Ты злая! У тебя зубы кривые!

Алла отдергивает руку.

АЛЛА. (тихо) Вот дрянь…

ЕГОР. (шепотом) Алла, тебе лучше уйти.

АЛЛА. Ну уж нет. Буду помогать тебе воспитывать эту хулиганку. Кстати, ты в курсе, что она стояла на учете в детской комнате милиции?

ЕГОР. Не может быть…

АЛЛА. (тихо) В тринадцать лет она пришла в библиотеку и вырезала из всех – абсолютно из всех газет и журналов, – фотографии "Ласкового мая". Меня тоже подбивала пойти, но я не согласилась…

ЕГОР. Не может быть. В детстве Инга любила "Щелкунчика"…

АЛЛА. Да, конечно… Юру Шатунова она любила, а не "Щелкунчика".

Егор потрясенно смотрит на одеяло.

Алла подносит к одеялу плюшевого мишку.

АЛЛА. Вылезай. Меня зовут Гамми, давай знакомиться!

Из-под одеяла высовывается рука, хватает мишку и скрывается вместе с ним.

Через секунду мишка летит на пол.

ИНГА. (из-под одеяла)У него глаза злые! Как у тебя.

АЛЛА. Ужас, какие дети пошли…

Алла достает из чемодана шикарную куклу Барби, сует под одеяло.

ЕГОР. Алла, уходи, умоляю тебя!

АЛЛА. (шепотом) А мы сейчас у Инги спросим. А заодно и проверим ее. Если она притворяется, то выгонит меня в любом случае, а если нет, то за такую куклу… (постукивает по одеялу) Эй, малыш!

Из-под одеяла появляется Инга. В руках она держит куклу.

Глаза у Инги горят детским восторгом.

АЛЛА. Ну что? Мир? (протягивает Инге мизинец)

ИНГА. (цепляет мизинец Аллы своим) Мир…

Егор и Алла переглядываются.

АЛЛА. (Егору, с вызовом) Это еще ничего не значит! Та-ак… Что там у нас на градуснике? (смотрит градусник) А таблетки мы, конечно, пить не хотим?

Инга отрицательно мотает головой, продолжая разглядывать куклу.

ЕГОР. Она хочет, чтобы я растер ее водкой.

АЛЛА. А! Ну так кто же этого не хочет! Скажи, малыш, ты хочешь, чтобы от тебя несло как от последнего алкаша?

ИНГА. Нет…

АЛЛА. Тогда вот и вот…

Алла протягивает Инге таблетку и стакан воды.

ИНГА. Мама говорит…

АЛЛА. Ну, знаешь, мама и конфет много есть запрещает. Иногда можно нарушать то, что говорит мама. И Барби со мной согласна.

Инга послушно берет таблетку, запивает водой.

АЛЛА. А теперь под одеяло и спать.

Инга ныряет с куклой под одеяло.

АЛЛА. Ну, что, дорогой, пойдем, поможешь мне распаковать вещи.

ЕГОР. Алла, но мы не можем…

АЛЛА. Можем!

ЕГОР. Но это неприлично!

АЛЛА. Прилично.

Алла берет Егора под руку, выводит из комнаты, выключает свет.

ЗТМ.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Квартира Егора.

За накрытым столом сидят Егор, Инга и Алла.

Они обедают.

На Инге яркий комбинезон с детской аппликацией, на голове у нее косички, на коленях она держит куклу Барби.

АЛЛА. Инга, не горбись!

Инга с кислым лицом выпрямляется.

АЛЛА. И ложку возьми нормально, в правую руку! Тоже мне – левша нашлась!

ИНГА. Мне мама разрешает есть левой рукой! Только писать не разрешает!

АЛЛА. А я не разрешаю ни есть, ни писать! Хочешь, чтобы я примотала тебе руку скотчем?!

ЕГОР. (сквозь зубы) Алла, немедленно прекрати!

Егор встает, отходит в сторону.

ЕГОР. Можно тебя на пару слов?

Алла встает, подходит к Егору.

Инга, воспользовавшись тем, что взрослых нет за столом, балуется с едой, бурчит чаем.

ЕГОР. (понизив голос, на ухо Алле) Я же говорил тебе – врач сказал, что Инге нельзя сильно нервничать.

АЛЛА. Ой, какая ценная рекомендация! А можно, я тоже стану врачом и всем за деньги буду давать совет – "вам нельзя нервничать"?! Твой врач – шарлатан. Он не может отличить симулянта от больного. Или делает вид, что не может – чтобы срубить побольше денег за так называемые консультации!

ЕГОР. Давай не будем начинать все сначала.

АЛЛА. Давай. Только с сегодняшнего дня мы будем спать вместе.

ЕГОР.(шепчет) Я не могу! При собственной жене!

АЛЛА. То есть, ты признаешь, что она не ребенок? И все это – гнусное притворство!

ЕГОР. Нет, но…

Инга, видя, что на нее не обращают внимания, берет солонку и высыпает соль в тарелку Аллы.

АЛЛА. Я докажу, что она врет и издевается над нами. Пойдем, а то опять останешься голодный.

Алла и Егор возвращаются к столу, садятся, начинают есть.

У Инги – невинное лицо нашкодившего ребенка.

Алла замирает с ложкой у рта, отплевывается.

АЛЛА. Вот дрянь!

Алла вскакивает, хватает полотенце.

АЛЛА. Я сейчас тебе всыплю!

Инга вскакивает, бросается на колени к Егору, прижимается к нему, ища защиты.

ИНГА. Дядя Егор! Я не виновата! Это не я! Скажите ей!

Егор поднимает руку, защищая Ингу от ударов полотенца.

Алла замирает, глядя, как Егор обнимает Ингу.

АЛЛА. Убери от нее руки…

ЕГОР. Она маленькая.

ИНГА. Я к маме хочу!

ЕГОР. (Алле) Вот видишь…

АЛЛА. Убери от нее руки!

Егор послушно поднимает руки вверх, Инга едва не падает.

Алла хватает Ингу за руку, сдергивает с Егора, усаживает за стол, придвигает тарелку.

АЛЛА. Еще раз сядешь на колени к моему мужу, отберу куклу.

Инга, испуганно хлопая глазами, начинает есть.

Звенит звонок в деверь. Алла встает, выходит из комнаты.

Инга тут же вскакивает, запрыгивает на колени к Егору.

ИНГА. Дядя Егор, ну зачем вам такая жена?

ЕГОР. Какая?

ИНГА. Злая и некрасивая.

Егор пытается спихнуть Ингу с колен.

ЕГОР. Инга, я начинаю думать, что ты все-таки притворяешься.

ИНГА. Конечно, притворяюсь! Это я насыпала ей соль! Чтобы она отравилась! Если она отравится, ты сможешь снова жениться.

ЕГОР. Ах, вот как ставится вопрос…

ИНГА. Да! На моей маме! У нее зубы ровные и она добрая.

ЕГОР. Слезь с меня, пожалуйста, а то ты меня задушишь…

Инга крепче обнимает Егора.

ИНГА. Не слезу, пока не пообещаешь жениться на моей маме!

ЕГОР. Хорошо, обещаю.

ИНГА. Ура! (чмокает Егора в щеку) Я постараюсь называть тебя папой. Не сразу, конечно…

ЕГОР. А где твой настоящий отец?

ИНГА. (всхлипывает) Он погиб, спасая ребенка. Он был пожарным.

ЕГОР. Ну-ну, не плачь…

ИНГА. Только не надо думать, что эту сказку придумала моя мама, чтобы объяснить, почему я расту без отца. Папа умер в больнице. Я держала его за руку. (вытирает слезы) Он был весь забинтован. Ему было очень больно.

ЕГОР. Да, да, я знаю, не плачь.

ИНГА. Знаешь? Откуда?!

ЕГОР. Как откуда… Я же твой дядя – брат отца.

ИНГА. Как хорошо, что ты не мамин брат! Когда я отравлю эту противную тетю Аллу, ты сможешь жениться на маме!

В комнату заходят Алла и Игнат.

Игнат небрит, он в кирзовых сапогах, толстом свитере и довольно поношенных штанах.

Заметив их, Инга мигом соскальзывает с Егора, садится за стол.

АЛЛА. Опять?! Ну, все, я тебя предупреждала!

Алла хватает куклу, прячет за спину.

АЛЛА. Егор, познакомься. Это Игнат Савельев.

Егор встает, жмет руку Игнату.

ЕГОР. Очень приятно. Егор Енотов. Чем обязан?

АЛЛА. Егор! Я же тебе говорила… Игнат лучший специалист в своей области по симулянтам.

ЕГОР. (мрачнеет) Понятно. Инга, выйди, пожалуйста, взрослым надо поговорить.

Инга вскакивает, с дерзким видом выхватывает у Аллы куклу.

ИНГА. А дядя Егор обещал жениться на моей маме! Бе-е!!!

Инга убегает.

АЛЛА. Вот дрянь! (Игнату) Нет, вы видели?! Разве нормальный ребенок так себя ведет?

ИГНАТ. Нормальный ребенок именно так себя и ведет. Человек познается ребенком, скакун жеребенком, как говорят калмыки.

ЕГОР. То есть, вы хотите сказать…

ИГНАТ. Да ничего я пока не хочу сказать. Слушайте, чем у вас так изумительно пахнет? Борщ?

АЛЛА. Рассольник. На куриных сердечках.

ИГНАТ. Как говорят калмыки – сперва накорми, а потом спрашивай, зачем приехал. Вы не представляете, как я люблю рассольник именно на куриных сердечках!

Алла и Егор недоуменно переглядываются.

АЛЛА. Руки можно помыть вон там…

ИГНАТ. (смотрит на свои руки) А чего их мыть? (садится за стол) Я же не хирург. Я дворник. У меня руки всегда стерильные.

Игнат сам наливает себе суп из супницы, отрезает хлеб.

Алла и Егор смотрят на него с недоумением.

ЗТМ.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Квартира Егора.

Алла и Егор сидят за столом друг напротив друга.

Егор напряжен, нетерпеливо смотрит на часы.

ЕГОР. Не понимаю, какие тесты могут длиться два с половиной часа?!

АЛЛА. Хорошие тесты. Какая-то уникальная методика. Может, ты поесть хочешь?

ЕГОР. (нервно) Хочу. Только толку-то! Этот проглот сожрал абсолютно всё!

АЛЛА. (встает, идет к холодильнику) Не все. Есть еще хлеб и масло. (заглядывает в хлебницу) Нет, наврала – хлеба уже нет.

ЕГОР. Вот и я о том же. Ты вообще уверена, что это… чудовище – психиатр?!

АЛЛА. Уверена. Он выводил преступников на чистую воду.

ЕГОР. (вскакивает) Преступников?!

АЛЛА. Сядь. Его порекомендовал Андрей. Это тебя успокоит?

ЕГОР. (садится) То есть, ты все-таки водишь шашни с боссом…

Алла подходит к Егору, обнимает его.

АЛЛА. Меня раздирают жуткие противоречия… С одной стороны, хочется залепить тебе пощечину за оскорбительную ревность, с другой…

ЕГОР. С другой – тебе эта ревность льстит, да?

АЛЛА. Да. (целует Егора) Не буду сегодня бить. Приберегу удар правой для следующего раза. Удар у меня сокрушительный, учти.

ЕГОР. (смотрит на часы) Скоро три часа, как он там химичит.

Егор встает, нервно ходит по комнате, Алла внимательно за ним наблюдает.

АЛЛА. Слушай, а ты, случаем, не ревнуешь?

ЕГОР. (замирает) Э-э… Кого к кому?

АЛЛА. (усмехается) Ингу. К психиатру. А что, он симпатичный мужик.

ЕГОР. Умнее ничего не придумала? Я просто волнуюсь. Потому что ребенок за три часа непонятно чего дико устанет, а она еще не отошла от болезни.

АЛЛА. Ребенок?! Ты сказал – ребенок?!

Егор и Алла пару секунд пристально смотрят друг на друга, Алла резко и обиженно отворачивается.

ЕГОР. Ну, да, я воспринимаю Ингу как ребенка. Мне казалось, ты тоже…

АЛЛА. Замолчи. Я воспринимаю Ингу как подлую шантажистку. И подыгрываю ей только ради тебя. Ну, и, конечно, в надежде, что она не выдержит и расколется. Я устала! Ты просто не представляешь как я устала от такой жизни…

Егор подходит к Алле сзади, обнимает ее.

ЕГОР. Ну, прости. Сейчас все выяснится. Если она притворяется, я тут же соберу вещи и перееду к тебе. А если нет… Ну, тогда будем решать вопрос с её лечением.

Алла резко поворачивается к Егору.

АЛЛА. Запомни. Она – притворяется. И если бы ты сразу сдал ее в психушку…

ЕГОР. Не начинай опять!

АЛЛА. Вот именно. Инга на сто, нет – на миллион процентов! – уверена в твоем благородстве! Ты не из тех, кто сразу же вызовет санитаров. Ты будешь переживать, ухаживать, и, если понадобиться – менять памперсы. Поэтому она и ломает комедию.

Егор отпускает Аллу, подходит к окну, задумчиво смотрит в окно.

ЕГОР. Скажи, а Инга действительно в детстве такая была?

АЛЛА. Какая?

ЕГОР. Ну… Смелая, с юмором… Говорит, что думает, не оглядывается на чужое мнение… Понимаешь, я Ингу знаю совсем другую… Ну, ты же понимаешь, о чем я говорю?

АЛЛА. Хочешь спросить, в какой момент Инга превратилась в такую зануду?

Егор кивает.

АЛЛА. (пожимает плечами) Да черт ее знает…Вроде нормальная девчонка была, а потом… (смеется) Читать много стала! Книжки просто тоннами глотала. Все нормальные девчонки на танцы, а она в уголок, с книжкой. Я вообще не понимаю, как у вас с ней до секса дошло…

ЕГОР. С помощью Льва Толстого.

АЛЛА. А… Ну, тогда понятно. Мог бы не уточнять, мне это неприятно.

ЕГОР. Прости… Последний вопрос. Скажи, это ты сдала Ингу, когда она испортила в библиотеке журналы?

АЛЛА. Что?

ЕГОР. О том, что она вырезала все фотки "Ласкового мая" знала ведь только ты?

АЛЛА. (сходит с лица) Ну, знаешь… В библиотеке работала моя тетка. Ей пришлось бы за свой счет восстанавливать ущерб.

ЕГОР. Да плевать тебе было на тетку, в тринадцать-то лет!

АЛЛА. Ладно. Хорошо. Я стукачка. Только ведь Инге было не пять и даже не десять лет! Она прекрасно понимала, что этой дурацкой выходкой подставляет невинного человека. У тетки и так зарплата копеечная была – а тут еще штраф.

ЕГОР. И кто же этот штраф заплатил в конечном итоге?

АЛЛА. А вот только не надо грязных намеков. Да, мама у Инга тоже зарабатывала копейки, но она получала пособие по утере кормильца! А это были вполне приличные деньги по тем временам! Чего ты смеешься?

ЕГОР. (улыбаясь) Представил утонченную, возвышенную Ингу, которая потихоньку вырезает из журналов "Ласковый май"…

АЛЛА. Да уж… Смешно.

В кухню заходит Игнат.

АЛЛА. Ну, наконец-то!

Игнат подходит к столу, осматривает его.

ИГНАТ. Так устал, что проголодался.

ЕГОР. Простите, но вы все сожрали в первый заход. Можно сразу к делу?

ИГНАТ. Все-все?

АЛЛА. Масло осталось.

ИГНАТ. Если позволите, я могу сварганить калмыцкий чай. Вкуснейшая вещь. Как говорят калмыки, давший пищу одарит и напитком…

ЕГОР. А можно все-таки к делу?

АЛЛА. Ну что ты, Егор! Человек устал, ему подкрепиться надо. Вот, пожалуйста…

Алла достает из холодильника пачку масла, отдает Игнату.

Игнат наливает в чашки чай, солит, перчит, бросает в каждую чашку по ложке масла и тщательно размешивает.

ИГНАТ. Чем больше мешаешь чай, тем он становится гуще, как говорят калмыки.

Игнат ставит чашки перед Егором и Аллой.

ИГНАТ. Угощайтесь. Без молока это не совсем то, но тоже вкусно.

АЛЛА. Спасибо.

ЕГОР. А можно все-таки к делу?

Игнат некоторое время молча пьет чай.

Егор откровенно нервничает, Алла успокаивающе похлопывает его по руке.

ИГНАТ. Да… Задали вы мне задачку…

ЕГОР. В смысле?

ИГНАТ. Интересный случай. С научной точки зрения.

ЕГОР. (вскакивает) Слушайте, мне плевать на вашу науку! Ответьте мне на вопрос – она притворяется?!

ИГНАТ. Я не знаю.

АЛЛА. Но как… Вы же…

ИГНАТ. Да, мои тесты впервые не дали точного результата. Пятьдесят на пятьдесят, понимаете? Если хотите, я могу вернуть вам аванс.

Игнат достает из кармана деньги.

АЛЛА. Подождите, не надо аванс! Мне сказали, что вы "суперспециалист"! Может быть, вам… Добавить, чтобы вы дали справку, что Инга притворяется?!

ИГНАТ. Во-первых, справок я не даю. И если вы мне, как вы выражаетесь, "добавите", то к истине меня этим никак не приблизите.

ЕГОР. А что вас приблизит к истине?

ИГНАТ. Наблюдение. Вы позволите мне проводить с Ингой два часа в день?

АЛЛА. Сколько это будет стоить?

ИГНАТ. Нисколько. Это чисто научный интерес.

Алла вопросительно смотрит на Егора.

ЕГОР. Хорошо. Только вы больше не будете закрывать дверь в ее комнату.

ИГНАТ. (усмехается) Вы правы, Инга – очень красивая женщина. Я могу не сдержаться.

ЕГОР. (встает) Так, все. До свидания!

АЛЛА. Егор!

ИГНАТ. А что, нормальное мужское желание – усидеть на двух стульях. Вы пейте чай, пейте. Как бы стар ни был – бери девушку, как говорят калмыки.

ЕГОР. Сколько дней вам понадобится?

ИГНАТ. (пожимает плечами) Два или три… А может – неделя. Вы не волнуйтесь, я Инге сказал, что я ее репетитор по английскому языку.

ЕГОР. Ах, вы уже без нас все решили!

ИГНАТ. Ну да… Играющий сам с собой никогда не проигрывает, как говорят калмыки.

ЕГОР. Слушайте, вы… калмык…

В кухню забегает Инга с куклой в руках.

ИНГА. Дядя Егор, тетя Алла! А можно я во двор пойду погулять?!

Егор и Алла переглядываются.

ИНГА. Ну, пожа-алуйста! Там горка и карусель есть, я видела!

АЛЛА. (сглатывая) Куклу оставь, а то дети отберут.

ИНГА. Пусть попробуют!

ИГНАТ. (встает) А хочешь, я на карусели тебя покатаю?

ИНГА. Хочу! С дядей Игнатом никто у меня куклу не отберет! (показывает Алле язык)

ЕГОР. Э-э…

ИГНАТ. (показывает на окно) Мы будем в вашем поле зрения, я обещаю.

Игнат уходит, Инга вприпрыжку убегает за ним.

АЛЛА. (обнимает Егора) Егор… Мы одни… Мы впервые за долгое время – совсем одни. Пойдем…

Алла тянет Егора к выходу.

ЕГОР. (вырывается, бросается к окну) Ты с ума сошла?! Да с этого придурка глаз нельзя спускать!

Алла разочарованно смотрит в спину Егору, берет чашку, делает глоток чая, морщится от отвращения.

ЗТМ.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Детская площадка.

Рядом с металлической конструкцией «крыши» на скакалке вместе – стоя лицом друг к другу, – прыгают Инга и Игнат. Кукла сидит на скамейке рядом.

За конструкцией прячется Егор. Со злым лицом он наблюдает за прыгающей парочкой.

Алла стоит рядом, нетерпеливо дергает Егора за рукав, но Егор раздраженно отмахивается.

Инга сбивается, наступает на скакалку, звонко смеется.

Игнат опять крутит скакалку, прыгает вместе с Ингой.

ИНГА. Вы такой клевый, дядя Игнат! И совсем не похожи на репетитора!

ИГНАТ. А какие же должны быть, по-твоему, репетиторы?

ИНГА. Строгие! И не прыгать через скакалку.

Алла берет Егора за рукав.

АЛЛА. Пойдем, слышишь? Ты превратился в маньяка, сутками за ними следишь.

ЕГОР. (вырывает руку) Ты, что, не видишь, как он к ней прижимается?! Это что, и есть его пресловутые тесты?!

АЛЛА. Прекрати! Она взрослая баба! У нее сиськи третьего размера, вот он и прижимается.

ЕГОР. (мрачно) Четвертого.

АЛЛА. Что?!

ЕГОР. У Инги грудь четвертого размера, а не третьего.

АЛЛА. Ну, знаешь… Мне это надоело! Я сейчас свой тест проведу. Смотри!

Алла выходит из-за укрытия.

Инга и Игнат перестают прыгать.

Алла хватает со скамейки куклу и, размахнувшись, бросает ее далеко за площадку.

Инга с отчаянным криком бросается за куклой.

Егор выскакивает из-за укрытия, бросается за Ингой.

ЕГОР. Стой!

Слышен визг тормозов и неразборчивые крики Егора.

ИГНАТ. Вы с ума сошли! Зачем вы это сделали?

АЛЛА. Ваши тесты слишком долго не дают никаких результатов.

За кулисами слышны звуки дорожной "разборки".

МУЖСКОЙ ГОЛОС. Совсем с ума посходили! Под машину бросаются! Вам жить надоело?! Я не хочу под суд из-за каких-то придурков! Я ГАИ вызываю!

ГОЛОС ЕГОРА. Вот, возьмите, пожалуйста, деньги, и не надо никакого ГАИ!…

ИГНАТ. Ну, и чего вы добились?

АЛЛА. Истины. Ни один взрослый не бросился бы за игрушкой под колеса…

ИГНАТ. Как говорят калмыки, с одной стороны Луна, с другой Солнце. Не все очевидное истинно.

АЛЛА. Вы калмык?

ИГНАТ. Нет, но люблю калмыков. Мудрый народ.

АЛЛА. То есть, вы думаете, что и это тоже может быть притворством?

Алла показывает в сторону "разборок".

ИГНАТ. Скажите, на кону у этого притворства – что?

АЛЛА. Муж.

ИГНАТ. А точнее?

АЛЛА. (вздыхает) Любовь…

ИГНАТ. Как говорят калмыки…

АЛЛА. (перебивает) Господи, как вы надоели со своими калмыками! И без них известно, что ради любви женщины способны на все! Даже под колёса – вы правы…

ИГНАТ. Значит, я могу продолжать свои тесты?

Алла торопливо достает деньги, сует Игнату.

АЛЛА. Знаете, что… Егор будет вас выгонять, может быть, даже морду набьет… Но я прошу вас, доведите дело до конца! Разоблачите эту чертову интриганку!

Игнат берет деньги, присвистывает.

ИГНАТ. Ого! Я вас правильно понял?

АЛЛА. Да! Даже если Инга и правда – "ку-ку", – скажите Егору, что она притворяется!

ИГНАТ. М-да…

АЛЛА. (язвительно) Что, калмыки считают это безнравственным?

ИГНАТ. Нетипичный случай для них, я бы сказал…

АЛЛА. Да ладно! Передайте им, что ради любви женщины действительно готовы на все. Даже на взятку.

На площадку выходит Егор.

Он несет на руках испуганную Ингу, которая прижимает к груди куклу.

Алла бросается к ним.

АЛЛА. Егор! Как она?!

ЕГОР. Ни царапины.

АЛЛА. Слава богу! Тут так редко ездят машины! Простите меня, я сама не знаю, что на меня нашло… Ингуль, мир?

Алла протягивает Инге мизинец, но Инга крепче обнимает Егора за шею и отворачивается.

Егор отворачивается тоже.

АЛЛА. Понятно. Мне уйти? Совсем?!

ЕГОР. Нет. Но конкретно сейчас я не хочу тебя видеть.

ИНГА. И я.

Егор с Ингой на руках уходит.

АЛЛА. Дрянь! Нет, какая потрясающая дрянь! Вы видели, как она в него вцепилась?! Вы видели?!

Алла снова достает деньги, сует Игнату.

АЛЛА. Завтра же, слышите?! Нет, сегодня вечером, – вы скажете Егору, что она симулянтка! Он должен бросить ее! Немедленно!

ИГНАТ. (прячет деньги в карман) Вообще-то, я неподкупный.

АЛЛА. (добавляет еще несколько купюр) Сегодня, в восемь. Скажете, что по результатам тестов составили специальную диаграмму, и она показала…

ИГНАТ. (перебивает) Вы страшная женщина.

АЛЛА. Я влюбленная женщина. И вполне возможно – беременная.

ИГНАТ. Ну, что ж… Это хоть как-то меня оправдывает.

Игнат уходит.

ЗТМ.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Детская площадка.

Алла с задумчивым видом смотрит на "крышу", медленно поднимается по лестнице, отдергивает брезент.

За брезентом, раскинув руки, лицом к реке стоит Андрей, в одной руке у него секундомер.

Он быстро произносит заклинание.

АНДРЕЙ. Ух, Марабух, Тарабух, Барабух, сделай мух, сделай тух, сделай бух! Ух, Марабух, Тарабух, Барабух, сделай мух, сделай тух, сделай бух! Ух, Марабух, Тарабух, Барабух, сделай мух, сделай тух, сделай…

АЛЛА. Андрюша?!! Ты спятил?!

Андрей замолкает, опускает руки, поворачивается к Алле с потерянным, разочарованным видом, выключает секундомер.

АНДРЕЙ. Ну что ты наделала! Ну зачем…

АЛЛА. (хохочет) Ты… Ты, что, на полном серьезе просишь что-то у Уха?!

АНДРЕЙ. Не что-то, а чтобы ты стала моей. Навсегда. Со всеми своими потрохами – гадостями, глупостями и недоказанной беременностью… Я всю ночь репетировал с секундомером…

АЛЛА. И сколько секунд надо, чтобы тридцать три раза произнести заклинание?

АНДРЕЙ. Ровно минута. Если говорить очень-очень быстро.

АЛЛА. (смеется) Но ты же кандидат физико-математических наук! Тебе не стыдно?

АНДРЕЙ. Ни капли. Пока ни один учёный не доказал, что гномик Ух не исполняет желания, если правильно произнести заклинание…

АЛЛА. Зря я тебе про него рассказала.

АНДРЕЙ. Почему?

АЛЛА. Да кто же знал, что ты додумаешься до секундомера?! А вдруг у тебя все получится?

Андрей подходит к Алле, обнимает ее.

АНДРЕЙ. Тогда наконец-то мы будем вместе.

АЛЛА. Но я-то этого не хочу…

АНДРЕЙ. Хочешь. Очень хочешь. Просто пока не знаешь.

АЛЛА. (выхватывает секундомер у Андрея) Минута, говоришь?! Если говорить быстро-быстро?

АНДРЕЙ. Что ты хочешь сделать?

АЛЛА. (подходит к краю крыши) Попросить Уха, чтобы Егор был мой! Навсегда! Со всеми потрохами! Ведь ни одна наука не доказала, что гномик Ух не выполняет желания, если его правильно попросить… Ой!

Алла испуганно смотрит вниз, Андрей подходит к ней.

АНДРЕЙ. Что случилось?!

АЛЛА. Я его уронила… Секундомер.

АНДРЕЙ. Слава богу… А ведь я почти успел сказать заклинание тридцать три раза.

АЛЛА. Почти – не считается.

АНДРЕЙ. Ты, правда, его так любишь?

АЛЛА. Хочешь, скажу, КАК я люблю Егора?!

АНДРЕЙ. Скажи. Чтобы я не питал иллюзий.

АЛЛА. Если сегодня Егор не переедет ко мне, я приду сюда и сделаю то же, что сделал твой секун…

Андрей зажимает Алле рот рукой.

АНДРЕЙ. Я надеюсь, сегодня Егор к тебе переедет. (отступает) Я очень на это надеюсь…

Андрей стремительно сбегает с лестницы, Алла бросается за ним.

АЛЛА. Андрюш! Ты куда?!

Андрей останавливается на площадке.

АЛЛА. (тихо) Мог хотя бы попытаться меня отговорить… А вдруг я и правда, так сделаю?

АНДРЕЙ. (кричит) Желаю тебе счастья, Алла! Никогда, слышишь, я никогда больше не буду тебе мешать!

Андрей быстро уходит.

Алла разочарованно смотрит ему вслед.

ЗТМ.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Квартира Егора.

На кровати сидит перевязанная бинтами кукла.

Рядом на стуле сидит Егор.

У него на голове бантики и заколки.

Вокруг суетится Инга, красит Егору тушью ресницы.

ИНГА. (ворчит) Ну, что за мужики пошли… Вон, Барби, и уколы терпела, и искусственное дыхание терпела, и даже гипс терпит. А тут – ресницы накрасить, секундное дело, и не больно совсем, а ты издергался весь!

Егор мягко останавливает Ингу, осторожно берет за талию, усаживает к себе на колени.

ЕГОР. Стой. Подожди… Скажи, зачем ты бросилась под машину? Ты ведь уже большая девочка, тебе не три года, а целых семь!

ИНГА. Большие девочки тоже иногда делают глупости.

ЕГОР. Ах, вот как!

ИНГА. Ну, да. В голову брякнуло, а тормоза не включились. Так мама моя говорит. Неужели у тебя так не бывает?

ЕГОР. (смеется) Бывает. Ты права, это случается в любом возрасте.

ИНГА. Вот именно. Для этого не надо быть трехлетней девочкой. (прижимается к Егору) Скажи, а ты, правда, за меня испугался?

ЕГОР. (обнимает Ингу) Правда.

ИНГА. Очень-очень?

ЕГОР. Очень-очень…

ИНГА. А если бы меня машина раздавила, ты бы заплакал?

ЕГОР. Не говори ерунды. Во дворах машины не ездят с такой скоростью, чтобы раздавить кого-нибудь насмерть. Ты бы отделалась синяками и шишками. Как твоя Барби.

Инга, сердито насупившись, слезает с колен Егора, пересаживается на кровать.

ЕГОР. (со смехом) Ты чего, малыш?

ИНГА. Ты просто не хочешь обо мне плакать. Мама бы с удовольствием плакала, папа тоже – с удовольствием, а ты …

Егор пересаживается на кровать, снова усаживает Ингу к себе на колени.

ЕГОР. А я хочу, чтобы ты была здоровая и веселая. И не прыгала под машины.

ИНГА. Между прочим, это тётя Алла твоя виновата, что я прыгнула.

Егор прижимает Ингу к себе, целует.

ЕГОР. Ты прости ее. Она не со зла. У нее тоже, как ты говоришь, брякнуло, а тормоза не сработали… Ну? Прощаешь?

ИНГА. А можно, я на нее еще немного позлюсь?

ЕГОР. Хорошо, позлись, только недолго. Я и так ее сильно обидел – видишь, ее до сих пор дома нет.

ИНГА. А ты ее сильно любишь?

ЕГОР. Люблю.

ИНГА. Значит, не сильно.

ЕГОР. Это почему ты так думаешь?

ИНГА. Потому что ты как-то грустно это сказал. Как будто тебя заставили.

ЕГОР. Не говори глупости.

ИНГА. Когда взрослым нечего возразить, они всегда говорят – "не говори глупости"! Вот когда моя мама придет, ты в нее точно влюбишься.

ЕГОР. Это почему это?!

ИНГА. Потому.

ЕГОР. (смеется) Когда детям нечего сказать, они всегда говорят – "потому".

Инга хохочет, Егор тоже.

В его глазах неподдельная нежность.

Инга утыкается Егору в шею.

ИНГА. От тебя пахнет, как от папы…

Дверь распахивается, в комнату заходит Алла – в коротком "детском" платье, с бантиками на голове.

Во рту у нее торчит чупа-чупс, в руках Алла держит мишку.

Егор и Инга потрясенно замирают.

АЛЛА. (детским капризным голосом) Ой, как вы тут интересно играете! А почему меня не позвали?!

Алла подходит к Егору, поправляет на нем заколки.

АЛЛА. Я тоже люблю играть в "салон красоты".

Инга испуганно прижимается к Егору.

ЕГОР. (мрачно) Не смешно.

АЛЛА. (плаксиво) Вы все без меня делаете! И играете, и едите! Я там на кухне видела обертки от мороженого!

ЕГОР. (откашлявшись) И сколько же тебе лет, детка?

АЛЛА. (жеманясь) Шесть. С половиной.

ЕГОР. (хватаясь за голову) Дурдом…

ИНГА. (прячется за Егора) Тетя Алла, вы с ума сошли, да?!

АЛЛА. Сама ты тетя! Щас как дам!

Алла пытается мишкой ударить Ингу, Инга с криком от нее убегает, роняя стулья.

ЕГОР. (вскакивает) Так, все! Хватит! немедленно прекратите!

Егор срывает с себя заколки и бантики, пытается стереть тушь руками, потом носовым платком.

ЕГОР. Все… Не могу больше. Я больше не могу! Я устал, я запутался, я ничего не понимаю, я скоро сам умом с вами тронусь! Ты (показывает на Ингу) поедешь в психушку! (Алле) А ты – соберешь вещи и поедешь в квартиру, которую я для тебя купил!

Инга садится на кровать, прижимает к себе куклу, тихо плачет.

Алла тоже начинает рыдать – громко, имитирую детский плач.

ЕГОР. Хорошо… Тогда уйду я.

Егор хватает сумку, начинает швырять в нее вещи, но его запал тут же пропадает.

Егор обессиленно садится на стул.

ЗТМ.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Егор сидит на стуле, обхватив голову руками.

В комнату заходит Игнат с барсеткой в руках.

ИГНАТ. Простите, там дверь была открыта…

Егор вскакивает, бросается к Игнату, хватает его за грудки.

ЕГОР. Ты?! Опять ты?! Проходимец! Никогда, слышишь – никогда! – не смей даже приближаться к моей жене!

ИГНАТ. К которой из них?

ЕГОР. (отпускает Игната) Простите, нервы совсем ни к черту. Я хотел сказать, что больше не нуждаюсь в ваших услугах.

Игнат окидывает взглядом всех присутствующих и обстановку в комнате, смотрит на раскрытую сумку с вещами.

ИГНАТ. Да? А по-моему, вы сейчас в них нуждаетесь как никогда. Что – сваливаете? Оставляете бедных крошек без присмотра?

ЕГОР. Послушайте, я сам как-нибудь разберусь в своих семейных проблемах. Иди, улицы мети, психиатр!

Алла выразительно смотрит на Игната.

ИГНАТ. Ну, что ж… Прощайте. Я думал, вам интересны результаты тестов.

Игнат разворачивается, уходит.

Егор хватает его за руку.

ЕГОР. А что, они есть?! Результаты?

ИГНАТ. Конечно. И вполне определенные.

ЕГОР. Стойте, не уходите. Я передумал. Давайте ваши результаты.

АЛЛА. (подскакивает к столу) Чай? Кофе? Есть котлеты с гречкой, кисель и шарлотка с яблоками.

ИГНАТ. Спасибо, я не голоден.

ЕГОР. Ну, слава богу…

ИГНАТ. Впрочем, от котлет я бы не отказался.

Алла услужливо ставит перед Игнатом тарелку.

Игнат ест, Егор смотрит на него с нескрываемой неприязнью.

Инга, воспользовавшись тем, что на нее никто не обращает внимания, прижав куклу к груди, незаметно выходит из комнаты.

ЕГОР. Черт бы вас побрал… У вас котлован какой-то, а не желудок.

ИГНАТ. (жуя) У меня язва. Врач порекомендовал есть каждые два часа.

ЕГОР. И в эти каждые два часа вы непременно оказываетесь у нас!

АЛЛА. Егор!

ЕГОР. Что – Егор?! Мне нужен диагноз моей жены, а не проблемы этого… язвенника!

ИГНАТ. Диагноз вашей жены прост и ясен. Подлость.

АЛЛА. (торжествующе) Ну, что я говорила!

ЕГОР. Не может быть… Этого не может быть. Она чувствует как ребенок, она непосредственна как ребенок, она даже пахнет как ребенок!

АЛЛА. Вот! Инга так запудрила тебе мозги, что у тебя уже галлюцинации начались! Эта дрянь готова на все, лишь бы не отпустить тебя ко мне!

ИГНАТ. Я имею в виду вот эту жену. (вилкой показывает на Аллу)

Алла и Егор замирают.

АЛЛА. Как… Вы о чем вообще?!

Игнат открывает барсетку, достает пачку денег, кладет на стол.

ИГНАТ. Эти деньги мне заплатила вот ЭТА ваша жена, чтобы я признал ТУ вашу жену обманщицей и притворщицей.

АЛЛА. Он врет, Егор! Он все врет!

ЕГОР. Помолчи… Вот сейчас, пожалуйста, помолчи. Я вас правильно понял – моя же… Вот эта женщина заплатила вам, чтобы вы сказали мне, что другая моя жена разыгрывает комедию?…

ИГНАТ. Да.

АЛЛА. Егор, не слушай его! Он сам ненормальный!

ЕГОР. А на самом деле… На самом деле Инга…

ИГНАТ. (перебивает) На самом деле я люблю Ингу. Инга тоже ко мне очень привязалась. Загвоздка только в том, что я люблю Ингу как женщину, а она привязалась ко мне как семилетний ребенок.

ЕГОР. Вы соображаете, что говорите?

ИГНАТ. Я вылечу Ингу, а вы со своей… подругой угробите ее окончательно.

АЛЛА. Егор… А, по-моему, он прав. Для Инги сейчас нет лучшей пары, чем талантливый психиатр.

ЕГОР. Вы! Оба! Соображаете, что говорите?! Значит, так. На тебя (упирает палец в грудь Игнату) я заявлю в полицию, и тебя посадят за совращение несовершеннолетней. А ты… А тебя… (показывает на Аллу)

АЛЛА. Ну?! Что я? Что меня?!

ЕГОР. От тебя я такого не ожидал…

ИГНАТ. Простите, что вмешиваюсь в ваши любовный щебет, но вот про полицию вы сейчас глупость сморозили.

ЕГОР. А вот я заявлю, а потом посмотрим – глупость или не глупость.

ИГНАТ. Ну, что ж… Тогда в моих интересах как можно быстрее вернуть Ингу в ее настоящий возраст. Поверьте, у меня есть очень действенная методика. Инга!

Игнат оглядывается, ходит по комнате, заглядывая в шкафы и под стол.

ИГНАТ. Инга! Девочка моя! Иди сюда, нам надо поговорить!

ЕГОР. (бросается к Игнату) Что ты сказал?! Как ты сказал, мразь?! Девочка?! Моя?! Она моя девочка! Моя! Понял, педофил поганый?!

Егор хватает Игната за грудки, с силой впечатывает в стену.

Алла ревниво наблюдает за Егором и Игнатом.

ИГНАТ. А где она?!

ЕГОР. Кто?

ИГНАТ. Ваша… Наша… Девочка!…

Егор растерянно озирается.

АЛЛА. (усмехается) Да сбежала она… Опять. Стресс у ребенка от ваших разборок.

ИГНАТ. Как сбежала?! Она же снова попадёт под машину…

Игнат отталкивает Егора, выбегает из комнаты.

Егор бросается за ним.

ЕГОР. Стой! Тебя это не касается! Не смей искать её, слышишь?!!

АЛЛА. Понятно… А я, значит, ничья девочка… А на меня, значит, всем наплевать… Ладно…

Алла распахивает окно, смотрит вниз, в ужасе отшатывается.

Подходит к столу, берет нож, проверяет остроту лезвия, отбрасывает нож.

Достает из шкафа флакон, высыпает в руку горсть таблеток, наливает в стакан воды, готовится выпить.

В комнату неслышно заходит Андрей, бросается к Алле, перехватывает руку с таблетками – таблетки рассыпаются по полу.

Андрей прижимает Аллу к себе.

АНДРЕЙ. Тихо, тихо, тихо… Ну, зачем же так радикально. Жизнь прекрасна и удивительна, ты просто еще об этом не знаешь.

АЛЛА. (всхлипывает) Девочка моя…

АНДРЕЙ. Что?

АЛЛА. Немедленно назови меня – "Девочка моя", – или я опять отравлюсь.

АНДРЕЙ. Дурочка ты моя… Ну кто же травится (смотрит на флакон) таблетками для похудения?

АЛЛА. Разве от них нельзя умереть, если много выпить?

АНДРЕЙ. От них только…

Андрей что-то шепчет Алле на ухо, Алла явно смущается.

АЛЛА. Как ты здесь оказался?

АНДРЕЙ. Как, как… Мимо шел… Смотрю – Игнат с Егором по двору бегают. Ты не знаешь, чего они там носятся как бешеные бизоны?!

АЛЛА. Понятия не имею.

АНДРЕЙ. А зачем ты так вырядилась?

АЛЛА. Понятия не имею.

АНДРЕЙ. А я и так все понимаю. Все. Можешь ничего мне не объяснять. Дурочка моя…

АЛЛА. Ты обещал больше не вмешиваться в мою жизнь! Ты обещал!

АНДРЕЙ. А я разве вмешиваюсь?! Я же говорю – мимо шел…

АЛЛА. Уходи.

АНДРЕЙ. Ты уверена?

АЛЛА. Уходи, слышишь?! Видеть тебя не могу! (отталкивает Андрея) Не бойся, я больше не буду травиться!

Андрей уходит, но от дверей возвращается, выгребает из шкафа все лекарства, рассовывает их по карманам, уходит.

Алла замечает барсетку, которую оставил Игнат, открывает ее, роется, достает визитку.

Лицо у Аллы вытягивается.

АЛЛА. Та-а-ак…

ЗТМ.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Детская площадка.

На площадку выбегает Егор, озирается по сторонам, бросается вверх по лестнице на крышу, отдергивает брезент.

За брезентом, прижав к себе куклу, сидит Инга.

Егор хватает ее, обнимает, прижимает к себе.

ЕГОР. Ну, наконец-то! Третий раз сюда прибегаю! Где ты была?!

Инга молчит.

ЕГОР. Впрочем, неважно. Главное, ты жива и с тобой ничего не случилось. Не случилось ведь, нет?!

ИНГА. (рассеянно) Дядя Егор, а почему мне папа никогда о вас не рассказывал?

ЕГОР. Не знаю, забыл, наверное…

ИНГА. И мама тоже…

ЕГОР. А ты знаешь, я с твоими родителями разругался. Да! Разругался прямо на их свадьбе. Вдрызг!

ИНГА. И фотографий ваших у нас дома нет…

ЕГОР. Так потому и нет, что мы поругались.

ИНГА. А, по-моему, дядя Егор, вы мне врете. Почему вы тогда злитесь все время, говорите мне про психушку? То сюсюкаете со мной, как с маленькой, то кричите… Скажите, я, правда, сошла с ума?!

ЕГОР. Нет, нет, что ты…

ИНГА. Смотрите, что я нашла…

Инга разжимает ладонь, показывает Егору разбитый секундомер.

ЕГОР. Что это?

ИНГА. Тут год написан… Две тысячи пятнадцатый. А мы с мамой в новый год отмечали тысяча девятьсот восемьдесят восьмой! Нет, дядя Егор, я, правда, сошла с ума…

ЕГОР. Да он же разбитый! Вот год и перескочил.

ИНГА. И тело у меня взрослое, я же понимаю. Это так страшно, дядя Егор – вырасти и не заметить. Скажите, мама моя – давно умерла?

Егор прижимает Ингу к себе.

ИНГА. А дом? Дом мой когда снесли? Не плачьте, дядя Егор… (вытирает Егору слезы) Если вам трудно сейчас говорить, не надо. Потом все расскажете. Если захотите. Вы только скажите, как лечить меня будете? В больницу положите?

Егор в отчаянии закрывает лицо руками.

ИНГА. Не надо меня в больницу, пожалуйста. Вы не представляете, как я психов боюсь, хотя сама… псих. А знаете, что? Вы меня дяде Игнату отдайте.

ЕГОР. Что?!

ИНГА. Мне почему-то кажется, что дядя Игнат мой муж. Он так иногда на меня смотрит… Вы меня ему отдайте, а он что-нибудь придумает. Ну, как меня вылечить…

ЕГОР. Подожди… А я?! Я по-твоему – кто?

ИНГА. Вы? Вы сосед. Я, кажется, вас даже помню. Вы этажом ниже жили, а потом в армию ушли. Ну… тогда ушли, в том времени, когда мне исполнилось семь…

ЕГОР. Сосед… Да, когда-то я был твоим соседом, но не по подъезду, а в институте, по парте. Помнишь, ты все время списывала у меня сопромат?! У тебя хвостик был, а на шее пушок. Я все время думал – если я поцелую тебя в этот пушок, что ты сделаешь? Закричишь? Дашь мне пощечину?! Но мы же на лекции… И скорее всего, ты не захочешь поднимать шум…

ИНГА. (укоризненно) Дядя Егор…

ЕГОР. Прости, я забыл, что тебе семь… Но раз уж ты обо всем догадалась, я должен сказать. Твой муж – я! Я, а не этот… дядя Игнат.

ИНГА. Вы?! Но ведь ваша жена – тетя Алла…

ЕГОР. Нет. Она не жена. Она… Как бы это тебе объяснить… Алла хочет быть моей женой, но она не жена!

Егор прижимает Ингу к себе.

ИНГА. У моей подружки – тоже Алки, – отец загулял со своей секретаршей. Ну, как обычно – брякнуло, а тормоза не сработали. Так мама Алкина все вещи его собрала и с балкона выкинула. Скажи, я тоже должна твои вещи сбросить с балкона?!

ЕГОР. Нет! Только не это! Пожалуйста…

ИНГА. Жаль. Они так красиво на деревьях висели.

ЕГОР. Девочка моя маленькая… Умоляю тебя, прости. Господи, как же я мало тебя знал. Как мало мы друг о друге знаем! Иногда просто необходимо становиться детьми – хоть на день, хоть на час, – чтобы слетало все наносное, а оставалось только настоящее, искреннее, голое - без прикрас и условностей. Я люблю тебя! Ты не представляешь, как я тебя люблю!

ИНГА. Алкин папа снизу кричал, что секретарша была ошибкой. Тетя Алла – тоже ошибка?

ЕГОР. Ты права. Все это ужасно пошло… Ты не представляешь, как же мне стыдно перед тобой… семилетней.

На площадку выходит Алла.

Она уже в нормальной – взрослой, – одежде.

Алла оглядывается, быстро поднимается по лестнице.

ИНГА. Про таких, как ты, мама говорит – скользкий хмырь. Я не могла замуж за хмыря выйти! Врете вы! Мой муж – дядя Игнат! Он добрый и честный. И «ошибок» накрашенных, в коротких юбках у него нет!

Инга отталкивает Егора.

На крышу заходит Алла.

АЛЛА. Ну, конечно! Где же еще? Все дороги ведут на крышу.

ЕГОР. (весело) А знаешь, это хорошо, что ты сюда пришла! Мне будет проще сказать тебе…

АЛЛА. (перебивает) Только позволь сначала скажу я!

Алла на вытянутой вверх руке показывает Егору визитку.

АЛЛА. Видал?!

ЕГОР. Что это?

АЛЛА. Джокер! Флэш рояль! Или что там в покере бьет все козырные карты?!

Егор вырывает у Аллы визитку, читает.

ЕГОР. Сектор истории антропологических учений. Доктор филологических наук, специалист по фольклору и мифологии народов России… При чём здесь фольклор?!

АЛЛА. Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему Игнат так хорошо знает калмыцкие пословицы? Игнат никакой не психиатр! Он филолог!

ЕГОР. И что?

АЛЛА. А то, что Андрей специально подговорил своего дружка Игната под видом психиатра проводить время с Ингой, чтобы вызвать твою ревность! Они все в сговоре! Инга, Андрей и Игнат!

ЕГОР. Не говори ерунды…

АЛЛА. Она – притворяется! Андрей решил любой ценой заполучить меня, Инга – тебя! А Игнат согласился помочь им по-дружески, ну, и во имя торжества справедливости, разумеется, как же без этого!

ЕГОР. Прекрати нести этот бред!

АЛЛА. Если не веришь, позвони Андрею, он во всем признался! Она – притворяется!

Алла пальцем показывает на Ингу.

Инга срывается с места, бросается вниз по лестнице.

ЕГОР. Какая же ты дрянь! Ты опять обижаешь ребёнка. Неужели ты способна на все, чтобы только меня удержать?!

Егор бросается вниз вслед за Ингой, Алла кричит ему вслед.

АЛЛА. Да! Конечно! Даже визитку за полчаса напечатала!

Алла садится на ступеньку, от бессилия плачет.

Егор догоняет Ингу внизу, на площадке, хватает за руку.

ЕГОР. Я знаю, как тебя вылечить. Я знаю, что надо сделать, чтобы ты все вспомнила! Пойдем…

Егор за руку тянет Ингу за кулисы.

ЗТМ.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

В машине за рулем сидит Егор.

Рядом с ним на пассажирском сиденье – Инга.

У нее очень испуганное лицо.

ЕГОР. (вцепившись в руль) Я прочитал в интернете, что если человек потеряет память от стресса, то чтобы память вернулась, нужно этот стресс повторить. В тот день мы ехали с дачи. Мы отметили твой день рождения, ты была счастлива, у тебя в руках были цветы. Держи!

Егор выхватывает с заднего сиденья букет, вручает его Инге.

ЕГОР. Ты рассуждала о смысле жизни… Ты всегда любила порассуждать о смысле жизни, но в тот день ты делала это как-то уж очень занудно, навязчиво и, как мне почудилось – глупо. Алла казалась мне рядом с тобой яркой, живой, остроумной, красивой… Господи, какой же я был дурак! Я решил – сейчас или никогда. Или я сейчас же признаюсь тебе, что ухожу к твоей лучшей подруге, или сдохну прямо тут, за рулем – от твоего занудства.

ИНГА. (жалобно) Дядя Егор, давайте меня лучше в больницу… Я согласна.

ЕГОР. Молчи. Я как-то неуклюже тебе тогда признался… Очень жестоко, наотмашь… Ты не смогла держать удар, начала нести какую-то наивную чушь, и это взбесило меня еще больше… И тут – "Камаз". Ты заметила его первая. Нам сейчас тоже нужно встретить "Камаз". Нам непременно нужен сейчас "Камаз"! Как тогда… Я выверну руль – только в другую сторону, я подставлю себя… Сейчас, сейчас, тут много "Камазов"…

Слышатся звуки проносящихся мимо машин, видны всполохи фар.

У Инги на лице – паника.

ИНГА. Дядя Егор!!! Не надо!

ЕГОР. Сейчас, сейчас… Да тут их море… Вон! Вон впереди один! Ты хорошо пристегнута?! Не бойся, девочка моя! Не бойся, маленькая…

ИНГА. Егор! Не надо! Алла права – я притворялась!!

Егор бьет по тормозам, слышен визг шин.

Егора и Ингу бросает на ремнях вперед, машина останавливается.

Егор падает на руль.

ЕГОР. (тихо) Что ты сказала?..

ИНГА. (закрыв лицо) Алла права – я, Андрей и Игнат сговорились. Я пришла в себя немного раньше, чем вы с Аллой заметили. Ты вышел в туалет, а в палату под видом медбрата зашел Андрей. Он посоветовал мне притвориться девочкой. Он сказал, что у тебя это вызовет отцовские чувства. Он сказал, что страсть, которая вспыхнула между тобой и Аллой - это не любовь. Любовь – это нежность и забота. Если я стану маленькой, ты полюбишь меня и не сможешь бросить. Прости, я очень тебя люблю. Я знаю, что ты меня никогда не простишь. Прости, я не думала, что так заиграюсь и не смогу вовремя остановиться… Ты свободен, Егор. Я завтра же подпишу заявление о разводе…

Инга выходит из машины, медленно уходит, держа в руках букет.

Егор поднимает голову, смотрит ей вслед.

ЗТМ.

ЭПИЛОГ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Квартира Аллы.

Посередине стоит празднично накрытый стол.

На нем – свадебный торт с лебедями и кольцами.

Андрей стоит на стуле, яростно прибивает поперечное крепление жалюзи.

В комнату заходит Алла – она в белом свадебном платье, на голове у неё фата.

АЛЛА. Тебя соседи еще не прибили, дятел?

АНДРЕЙ. (оборачивается) Я не понял, а почему ты одна? (слезает со стула) Где жених?! Где гости?

Алла разводит руками.

АНДРЕЙ. Он, что – сбежал?! Прямо со свадьбы?!

АЛЛА. Это я сбежала. Вернее, мы оба… (молчит, снимает фату) Представляешь, тетечка в загсе говорит – "Согласны ли вы стать женой…" А мы друг на друга посмотрели, и ка-ак рванем в разные стороны… Что-то там разбили, кажется, какие-то напольные вазы… Гости нам аплодировали. Ты не знаешь, почему гости ТАК аплодировали?

АНДРЕЙ. Честное слово, я их этому не учил…

АЛЛА. Зря. Очень зря. Я была бы еще большего мнения о твоих режиссерских талантах.

АНДРЕЙ. Значит, свадьба не состоялась?

АЛЛА. Нет.

АНДРЕЙ. Жаль. Я приготовил шикарный подарок… (показывает на жалюзи) Вот, намертво прибил!

Алла подходит к окну, дергает за шнур, жалюзи с грохотом падают, обнажая окно.

АНДРЕЙ. Ну что ты наделала…

АЛЛА. (обнимает Андрея, целует) А что нам скрывать? Разве что примирительный секс… Да и то… Пусть смотрят, ничего запретного мы не делаем.

Алла тянет Андрея к дивану.

АНДРЕЙ. Ты… уверена?

АЛЛА. Вот как только в загсе спросили – "согласна ли я", – я сразу поняла, что согласна. Но только с тобой!

АНДРЕЙ. И это не месть Енотову с Ингой?

АЛЛА. Да что ж ты такой болтливый-то… Вот сроду таким болтливым не был, а тут… Запомни, умные разговоры существенно сокращают жизнь…

В комнату вваливается Игнат.

ИГНАТ. Братцы! У вас пожрать не найдется?! Свадьба же, вроде бы…

Игнат замирает, глядя на барахтающихся на диване Андрея и Аллу.

Андрей и Алла нехотя встают, Алла поправляет платье.

АНДРЕЙ. Пуля у меня для тебя найдется, психиатр. Резиновая, но большая.

ИГНАТ. Согласен быть мишенью! Но сытой! И в желудок – не стрелять!

Игнат открывает шампанское, разливает по бокалам.

ИГНАТ. Ну, что, братцы! За здоровье молодых!

АНДРЕЙ. Вот как такому откажешь?

Все трое звонко чокаются, пьют шампанское.

АЛЛА. (Игнату, беззлобно) Я тебе в следующий раз яду подсыплю, понял?

ИГНАТ. К следующему разу ты успеешь меня полюбить как родного. Горько!

Андрей и Алла целуются.

Игнат жадно хватает еду со стола, жует.

ИГНАТ. Ни фига дома не успеваю поесть. Четыре пацана растут, все метут, собаки, даже засохший хлеб.

Андрей и Алла перестают целоваться.

ИГНАТ. Горько, я сказал! Щас поем, прибью вам гардину нормально, а то живете как обормоты какие-то!

Алла и Андрей целуются, мычат "м-м-м-м!", машут Игнату рукой – мол, не надо.

ИГНАТ. Ну, не хотите, как хотите. Как говорят калмыки…

Звучит калмыцкая музыка.

ИГНАТ. …Слова, сказанные другом, проникают до самого сердца. Совет вам да любовь, братцы!

ЗТМ.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Крыша.

Егор в костюме жениха с грустным видом стоит на краю крыши.

На крышу поднимается Инга – в элегантном платье, с прической, на каблуках.

Инга подходит сзади к Егору.

ИНГА. Почему ты ни разу не поцеловал меня в шею, когда я списывала у тебя сопромат?

Егор вздрагивает, оборачивается, в глазах у него появляется радость.

ЕГОР. А что – можно было рискнуть?

ИНГА. Конечно.

ЕГОР. И ты бы не съездила мне по физиономии?

ИНГА. Еще как съездила бы!

ЕГОР. Черт… Как жаль, что пленку нельзя отмотать назад. С каким удовольствием я получил бы от тебя по морде на сопромате… (обнимает Ингу) А почему ты не удивляешься, что я здесь и один?

ИНГА. Я видела, как ты драпал из ЗАГСа. Как вы оба драпали.

ЕГОР. Следила за мной?

ИНГА. Прости. Я мерзкая интриганка, и ничего не могу с этим поделать. А тебе идет костюм жениха.

ЕГОР. (срывает бабочку) Да? А по-моему, я в нем похож на старшего менеджера. На тебе я женился в косухе и джинсах, помнишь?

ИНГА. А я была в ситцевом сарафане и вся мокрая после дождя…

ЕГОР. Зато кольца у нас были настоящие, золотые.

ИНГА. Мне казалось, и чувства тоже…

Егор крепко прижимает Ингу к себе.

ЕГОР. Они и сейчас настоящие. Ну почему, почему ты до сих пор не спросила – Енот, а почему ты удрал со своей свадьбы, на которую пригласил полгорода?

ИНГА. (строго) Енот, а почему ты удрал со своей свадьбы, на которую пригласил полгорода?!

ЕГОР. А потому что Андрюха оказался прав! Любовь и страсть не имеют ничего общего. Любовь – это забота и нежность, а страсть – просто временное помешательство. Она быстро отпускает, и ты видишь, что рядом совсем чужой человек. Прямо вот так стоишь в загсе и вдруг – бац! Кто это?! Зачем?! Почему?!! И на третьей скорости, с пробуксовкой, подальше от своего «счастья»…

ИНГА. Господи, каких же глупостей я натворила!

ЕГОР. Роскошных глупостей! Прекрасных, незабываемых…Ни у кого нет жены, которая притворилась бы семилетней девочкой, чтобы вернуть мужа…

ИНГА. Ты простишь меня?

ЕГОР. Никогда. Ни за что! Только если пообещаешь…

ИНГА. Ну?! Что?!

ЕГОР. Обещай… Обещай мне, что всегда теперь будешь моей девочкой!

ИНГА. Я всегда теперь буду твоей девочкой… И в горе и в радости…

Егор и Инга целуются.

ЗТМ.

ЗАНАВЕС

Все права принадлежат автору и защищаются РАО и законом Р.Ф. об авторских правах.
Постановка пьесы возможна только после заключения прямого контракта между Автором и Театром.

Email:

© Ольга Степнова. 2004-2015