ДВОЕ В РАБОЧЕЙ ОБСТАНОВКЕ
комедия
Если министр культуры заперт в своем кабинете голым со своей голой секретаршей – это комедия или трагедия? Если даже под застегнутой наглухо блузкой горят обнаженные нервы – это драма или фарс? Если взаимные чувства не в состоянии погасить даже быт и обязательства – это лирика или проза? Если диалог сознания с подсознанием в одном отдельно взятом кабинете не прерывается ни на секунду – это фатализм или стоицизм? Это – метафизика страсти.
|
Действующие лица: ЕЛЕНА ОЛЕГ |
ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ
I. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег сидит за столом с деловым видом – перебирает бумаги, что-то печатает на компьютере.
Из-за стола виден только его голый торс.
Короткий стук в дверь.
Дверь приоткрывается.
Заглядывает Елена.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович, можно? У меня бумаги на подпись.
Олег, не глядя на Елену, кивает.
ОЛЕГ. Заходите, Елена Петровна.
Елена заходит, закрывает дверь.
Елена обнажена. (в телесном белье)
В руках у Елены папка.
Елена подходит к столу, смотрит на папку – не обращает внимания на Олега.
ОЛЕГ. (протягивает руку) Давайте, что там у вас…
Елена, не глядя на Олега, достаёт из папки бумаги.
Одну за одной кладёт перед Олегом.
ЕЛЕНА. (скороговоркой) Заявление завотделом репертуарной политики Тесленко об увольнении… Ходатайство инициативной группы граждан о снятии с репертуара драмтеатра спектакля, где все абсолютно голые… Заявление завхоза Синицина об аварийном состоянии здания филармонии… Прошение народного артиста Андреева о выделении ему путёвки в санаторий министерства культуры…
ОЛЕГ. (недовольно) Вы не могли бы помедленнее, Елена Петровна…
Елена тычет пальцем в бумагу перед Олегом.
Произносит медленно и отчётливо.
ЕЛЕНА. Заявление Тесленко об увольнении.
ОЛЕГ. А почему он решил уволиться?
Поднимает глаза на Елену.
Замирает в изумлении.
ОЛЕГ. (потрясённо) Елена Петровна…
ЕЛЕНА. (не отрываясь от бумаг) Что, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Что вы себе позволяете?!
ЕЛЕНА. (глядя в бумаги) Что?
ОЛЕГ. (вскакивает) Это что за вид?!
Олег тоже абсолютно голый. (в телесном белье)
Елена смотрит на Олега.
ЕЛЕНА. А-а-а!
Смотрит на себя.
ЕЛЕНА. А-а-а-а!!!
Пытается прикрыть папкой то верх, то низ.
Олег смотрит на себя.
Руками прикрывает пах.
ОЛЕГ. А-а-а!
Елена, прикрыв папкой зад, пытается выйти из кабинета.
Дверь заперта.
Елена, прикрываясь папкой то спереди, то сзади, безуспешно пытается её открыть.
ОЛЕГ. (прячется под стол) Это что… Что происходит?!
ЕЛЕНА. (дёргает дверь) Я не знаю, Олег Владимирович! Я одевалась… Честное слово! Юбка, блузка, ободок для волос…
ОЛЕГ. (выглядывает из-за стола) Я… Я тоже одевался… Костюм, рубашка, галстук, носки…
ЕЛЕНА. (замирает) И… куда всё это делось?
ОЛЕГ. Не знаю, Елена Петровна…
ЕЛЕНА. (взвизгивает) Не смотрите на меня!
Пытается папкой прикрыть то верх, то низ.
Ныряет за кресло.
ОЛЕГ. А вы на меня!
Прячется под столом.
ЕЛЕНА. Больно надо…
ОЛЕГ. Мне, знаете, тоже… ваши прелести ни к чему.
Повисает пауза.
ОЛЕГ. (выглядывает из-за стола) А почему дверь закрыта?
ЕЛЕНА. Не знаю… Я на минуточку забежала подписать документы. Не могла же я закрыть её снаружи.
ОЛЕГ. Не оправдывайтесь, Елена Петровна, я вас ни в чём не обвиняю… Я просто пытаюсь разобраться…
ЕЛЕНА. Нет, вы так спрашиваете, Олег Владимирович, будто это я всё устроила.
ОЛЕГ. Я же не сумасшедший… Я допускаю, что вы могли зайти голой в мой кабинет… Но незаметно раздеть меня и запереть дверь снаружи… Это уже фантастика.
ЕЛЕНА. Ах, вы допускаете! Что я голой… Да вы… Вы за кого меня принимаете?!
ОЛЕГ. (из-под стола) Извините… Я чисто теоретически. Я, конечно, не думаю, что вы пришли подписывать бумаги голой. Это какая-то… какое-то недоразумение, Елена Петровна.
Повисает пауза.
ЕЛЕНА. И что теперь делать, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Не знаю, Елена Петровна… Мы, конечно, могли бы позвонить в службу спасения…
ЕЛЕНА. Да, да… И сообщить, что министр культуры области в чём мать родила заперся в кабинете со своей секретаршей, которая тоже… в чём мать родила! Ваша жена будет в восторге.
ОЛЕГ. Ваш муж тоже.
Повисает пауза.
ЕЛЕНА. Там… за окном есть пожарная лестница…
ОЛЕГ. Прекрасная идея!
ЕЛЕНА. Можно дождаться, когда стемнеет…
ОЛЕГ. Елена Петровна! Иллюминация на здании включается раньше, чем начинает темнеть. Здание обладминистрации освещается как новогодняя ёлка.
Повисает пауза.
ЕЛЕНА. Кошмар… Кошмар, кошмар, кошмар… Боже, какой кошмар! Вам не холодно?
ОЛЕГ. Есть маленько.
ЕЛЕНА. Послушайте… Олег Владимирович…
ОЛЕГ. Да, Елена Петровна. Я весь внимание.
ЕЛЕНА. А давайте не будем друг друга стесняться. Вам мои прелести ни к чему, мне – ваши. Давайте вылезем и подпишем бумаги как будто ничего не случилось.
ОЛЕГ. Отличная идея, Елена Петровна… Если мы будем делать вид, что ничего особенного не происходит, то… может, оно… каким-то образом… само… рассосётся.
ЕЛЕНА. Вот именно.
Повисает пауза.
Елена прячется за креслом.
Олег – под столом.
Никто не выходит.
ЕЛЕНА. Ну, что же вы, Олег Владимирович? Почему не выходите?
ОЛЕГ. Я привык во всём уступать дамам.
ЕЛЕНА. Это тот случай, Олег Владимирович, когда даме можно не уступать.
ОЛЕГ. Хорошо. Давайте вместе выйдем … на счёт три. Раз… два… три!
Никто не выходит.
ЕЛЕНА. Ой! У меня нога затекла.
ОЛЕГ. А мне стол мешает. Давайте ещё раз попробуем… Раз… два… три!
Оба встают.
Во все глаза смотрят друг на друга.
ЕЛЕНА. Вы обещали на меня не смотреть.
ОЛЕГ. Вы тоже.
ЕЛЕНА. Просто мы стоим друг напротив друга.
ОЛЕГ. Да, предлагаю держаться одной линии – как на охоте.
Подскакивает к Елене.
Становится рядом.
ЕЛЕНА. Вы охотник?
ОЛЕГ. Господи, какая разница, пойдёмте к столу. Ступайте в ногу со мной…И головой не вертите!
Двигаясь параллельно, подходят к столу.
ЕЛЕНА. Знаете… Вы от меня так близко, что давайте лучше встанем как раньше. В конце концов, мы скоро привыкнем… и перестанем пялиться друг на друга.
ОЛЕГ. (поднимает палец) Вспомнил!
ЕЛЕНА. Что вы вспомнили? Где ваша одежда?
ОЛЕГ. (показывает на сейф) В сейфе есть коньяк.
ЕЛЕНА. Отличная идея. Зальём шары – и море по колено.
ОЛЕГ. Зажмурьтесь на минуточку, Елена Петровна, мне придётся встать к вам спиной.
ЕЛЕНА. Я могу даже отвернуться.
Отворачивается, прикрывает зад папкой.
ОЛЕГ. Благодарю.
Открывает сейф.
Достаёт коньяк, чашки.
Наливает по чуть-чуть.
ОЛЕГ. Прошу.
Елена поворачивается.
Берёт чашку.
ОЛЕГ. Закуски нет, извините.
ЕЛЕНА. Было бы странно, если б у вас была ещё и закуска.
ОЛЕГ. Вспомнил! Есть!
Достаёт из ящика стола пакетик.
ОЛЕГ. Сушёные кальмары. Я их обожаю, но жена не разрешает – гастрит.
Разрывает пакет.
ЕЛЕНА. Какой мерзкий запах… (берёт кальмара, ест) И вкус.
ОЛЕГ. Правда? Мне тоже нравится. В смысле, когда нельзя, то очень хочется.
Берёт кальмара, с видимым удовольствием ест.
ЕЛЕНА. Давайте уже выпьем.
ОЛЕГ. Давайте.
Чокаются.
ОЛЕГ. У меня даже есть тост…
ЕЛЕНА. Правда? Какой?
ОЛЕГ. За культуру! Взаимоотношений.
ЕЛЕНА. Отличный тост. Пить голой с голым министром культуры за культуру взаимоотношений – это прямо в яблочко!
Чокаются снова.
Пьют.
Закусывают кальмарами.
ОЛЕГ. Давайте ещё…
Наливает коньяк в чашки.
Чокаются.
Пьют.
ОЛЕГ. Ну, вот… Теперь намного проще смотреть друг другу в глаза.
ЕЛЕНА. Я думала, вы не пьёте.
ОЛЕГ. Я тоже так думал. Но в такой ситуации… Лучше выпить.
ЕЛЕНА. Вы правы. Давайте всё-таки подпишем бумаги… пока мы ещё хоть что-то соображаем.
ОЛЕГ. Давайте. (берёт бумагу) Это у нас что?
ЕЛЕНА. Завотделом репертуарной политики просит его уволить по собственному желанию.
ОЛЕГ. Он с ума сошёл? С такой должности – и увольняться по собственному?
ЕЛЕНА. Репертуарная политика, Олег Владимирович, это такая штука… Такая штука, что не у всех нервы выдерживают. С одной стороны – зрителя нужно убедить нести деньги в театр… С другой стороны – режиссёрам нужно самовыразиться. А это несовместимые вещи, вы же понимаете. Тесленко устал. Ему надо угодить и режиссёрам и зрителям. Он не понимает, как это делать. Зритель хочет смеяться и отдыхать. Режиссёру важно показать, что он гений. А Тесленко сидит и отбивает мячи – зрителям, режиссёрам, зрителям, режиссёрам… А в результате выходят статьи, в которых его упрекают, что он лоббирует интересы нового направления в драме. И одновременно в других статьях его критикуют за то, что театры ставят всякую попсовую хрень лишь бы денег срубить. А он ничего не лоббирует. Он розы на даче выращивает… новые сорта. Милейший человек, между прочим.
ОЛЕГ. А вы знаете, Елена Петровна, мне нравится этот новый стиль работы.
ЕЛЕНА. Какой?
ОЛЕГ. Без одежды. Мы вынуждены больше говорить, чтобы как-то сгладить неловкость… Я бы про розы никогда не узнал, если б не сидел без штанов.
ЕЛЕНА. Вы правы, Олег Владимирович. Я бы в юбке никогда не назвала сотрудника милейшим человеком.
ОЛЕГ. Так что? Отпускаем Тесленко на волю? К розам?!
Заносит руку, чтобы подписать бумагу.
ЕЛЕНА. Я бы не торопилась, Олег Владимирович. Представляете, какая драка начнётся за это место? Интриги, подковёрные игры… Повысьте ему зарплату.
ОЛЕГ. Вы серьёзно?
ЕЛЕНА. А что? И волки сыты и овцы целы.
ОЛЕГ. Розы, вы хотели сказать.
ЕЛЕНА. И розы тоже. А куда вы смотрите, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Что? Куда?
ЕЛЕНА. Вы не в глаза мне смотрите…
ОЛЕГ. Просто вы всё время перемещаетесь, Елена Петровна. Мне трудно сфокусировать взгляд.
ЕЛЕНА. Я не двигаюсь.
ОЛЕГ. Вам так кажется. (откладывает бумагу) На самом деле вы мельтешите. Значит, Тесленко не увольняем. Что у нас дальше? (берёт другую бумагу) Аварийное состояние здания филармонии. Требуются деньги на ремонт. Как? Опять?!
ЕЛЕНА. Ну, конечно. У директора филармонии недостроенная дача.
ОЛЕГ. (подписывает) Чёрт с ним. Пускай достроит.
ЕЛЕНА. Я тоже так считаю, Олег Владимирович. Эта музыка будет вечной. А для музыки ничего не жалко.
ОЛЕГ. Извините, но всё остальное я подпишу не глядя.
Быстро подписывает бумаги одну за другой.
ЕЛЕНА. Почему?
ОЛЕГ. Потому что невозможно работать в такой обстановке. Мне всё время кажется, что я изменяю жене.
ЕЛЕНА. И мне так кажется, Олег Владимирович. Что вы жене изменяете…
ОЛЕГ. Что? Да вы мне безразличны. Как женщина, я имею в виду.
Подписывает бумаги.
ЕЛЕНА. И вы мне… безразличны. А давайте выпьем. Для пущего безразличия.
ОЛЕГ. (хватается за бутылку) А давайте! (отдёргивает руку) Нет… Не буду. Я не пью. Вы меня извините, Елена Петровна, но вот эту вот ситуацию… что мы вынуждены работать в таких невозможных условиях – вы спровоцировали.
ЕЛЕНА. Я?!
ОЛЕГ. Да! Вы!
Встаёт, возбуждённо ходит по кабинету, прикрываясь листом бумаги, то спереди, то сзади.
ОЛЕГ. Думаете, я не замечал, какие взгляды вы бросаете на меня украдкой?
ЕЛЕНА. Какие?!
ОЛЕГ. Заинтересованные!
ЕЛЕНА. Да вы с ума сошли! Я вообще на вас не смотрела!
ОЛЕГ. Не смотрели, как же… Не смотрели, когда я вас видел. А когда я отворачивался…
Хватает Елену за руку, отводит в сторону.
ОЛЕГ. Вон шкаф, видите, в нём всё отражается! Во всех подробностях! Там было видно даже ваши зрачки… Жадные! Расширенные…
ЕЛЕНА. Пустите! (вырывает руку)
ОЛЕГ. А все эти ваши блузки… Застёгнутые под горло… Нормальная секретарша будет застёгиваться под горло?! Вы старались скрыть этим свой интерес! Замуровать преступные желания! Всё, что сейчас происходит, это ваши фантазии, Елена Петровна! Ваши больные дурацкие фантазии!
ЕЛЕНА. Нет, это ваши фантазии, Олег Владимирович! Может быть, это даже ваш сон. Думаете, я не замечаю, что вы иногда дрыхнете в своём кабинете?! Сядете перед компьютером, сделаете умное лицо – и спите с открытыми глазами! Грезите, я бы даже сказала.
ОЛЕГ. Ха-ха-ха! Грезю?! О вас?! Ха-ха-ха! Ну, насмешили…
Елена берёт Олега за руку, отводит в другой конец кабинета.
ЕЛЕНА. Посмотрите… Вы думаете, что из-за монитора не видно ваше лицо. Но вот с этого ракурса…
Олег выдёргивает руку.
ЕЛЕНА. (торжествующе) Да, да! Отсюда отлично видно вашу блаженную улыбку, когда на вас нападет дремота.
ОЛЕГ. Ну, знаете… Даже если и так… Мало ли, что мне сниться? Море, например, яхта, ветер в лицо…
ЕЛЕНА. Море?! Вы думаете, я не вижу, как вы на меня смотрите каждый раз, когда я захожу в кабинет?
ОЛЕГ. И как же?
ЕЛЕНА. Сурово.
ОЛЕГ. Ну, вот!
ЕЛЕНА. Так смотрят, когда боятся влюбиться. Так что всё, что сейчас происходит – это ваши фантазии. Ваши! А не мои.
ОЛЕГ. Сядьте.
ЕЛЕНА. Что?
ОЛЕГ. Сядьте и не мельтешите. Мне трудно смотреть вам в глаза.
Елена садится.
ОЛЕГ. (садится) Я тоже сяду. Теперь – глаза в глаза… я скажу чистую правду. Потому что голый человек не может лукавить, не может… врать. Одежда это щит, который помогает нам лицемерить. Поэтому слушайте правду, Елена Петровна. Я люблю свою жену. Она нежная, тонкая, хрупкая – бывшая балерина. Десять лет назад она получила травму, не на сцене, нет… Поскользнулась, упала – проклятый гололёд, – оскольчатый перелом… И больше не смогла танцевать. А была примой… Я стал любить её ещё больше, потому что прекрасная бабочка, которая не может летать, вызывает особое чувство – трепет и желание защитить. Думаете, вы со своим тридцать девятым размером ноги, гренадёрским ростом, широкими плечами и солдатской чеканной походкой можете заставить меня грезить о вас?! Вы серьёзно?!
Повисает пауза.
ЕЛЕНА. (тихо) Я не знаю, что вы там видите в отражении этого шкафа, Олег Владимирович… Только у меня муж – военный лётчик. Надеюсь, этим всё сказано? Или вы, правда, думаете, что тщедушный чиновник, тонкими пальчиками подписывающий бумажки, может заставить биться моё сердце сильнее, чем тот, кто запросто может увести от города горящий самолёт и посадить его в поле? Идите вы, знаете, куда, Олег Владимирович…
ОЛЕГ. Вы уволены, Елена Петровна…
ЕЛЕНА. По какой статье, если не секрет, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. За несоответствие занимаемой должности.
ЕЛЕНА. Как-то слишком далеко зашли ваши фантазии, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Не дальше, чем ваши, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. (встаёт) Ну, тогда разрешите, я тут напоследок немного… отведу душу. Мне ведь уже нечего терять, правда?! (хватает стул) Где, вы говорите, отражается мой взгляд?! Тут?!
Целится в стекло шкафа, где по словам Олега, он видел её влюблённые глаза.
ЗТМ.
Слышится грохот и звон разбитого стекла.
ЗТМ.
II. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег в костюме и галстуке сидит за компьютером.
Глаза у него прикрыты, он иногда вздрагивает.
Видно, что ему снится, что-то тревожное.
Короткий стук в дверь.
Дверь приоткрывается, заходит Елена.
На ней деловой костюм - блузка застёгнута под горло.
Туфли на каблуках.
В руках папка.
ЕЛЕНА. Разрешите, Олег Владимирович. У меня бумаги на подпись.
Олег вздрагивает, открывает глаза.
ОЛЕГ. Да, да, конечно, Елена Петровна.
Елена подходит к столу.
ОЛЕГ. Давайте, что там у вас…
Елена достаёт из папки бумаги.
ОЛЕГ. Подождите… Тесленко хочет уволиться? Я не подпишу его заявление. На эту должность нельзя брать никого другого, иначе театры перегрызутся. Он умеет сохранять баланс между коммерческим, классическим и этим… э-э… мягко говоря… современным… репертуаром.
ЕЛЕНА. (удивлённо) С чего вы взяли, Олег Владимирович? С таких должностей не увольняются…
ОЛЕГ. И он не разводит на даче розы? Новые сорта…
ЕЛЕНА. Понятия не имею. Может быть и разводит… (кладёт на стол бумаги) Здесь акты выполненных работ в здании филармонии. Это график выходных и рабочих дней на текущий квартал. А это план культурно-массовых мероприятий по районам области. А ещё… Жалоба народной артистки Суворовой на заслуженную артистку Петрову. Ей кажется, что она собирается её отравить.
ОЛЕГ. Кто? Кого?!
ЕЛЕНА. (заглядывает в бумагу) Петрова Суворову. Заслуженная – народную. По-моему, логично. Хотя могло быть и наоборот. Эти артистки такие странные.
Олег во все глаза смотрит на Елену, молчит.
ЕЛЕНА. А… почему вы на меня так смотрите?
Проверяет застёгнутую верхнюю пуговицу.
Одёргивает юбку.
ОЛЕГ. Елена Петровна…
ЕЛЕНА. Что, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Елена Петровна…
ЕЛЕНА. Да что случилось, Олег Владимирович? Что с вами?
ОЛЕГ. (показывает) Скажите… А вам вот оттуда видно, что я за монитором иногда сплю…
ЕЛЕНА. Не замечала… Не знаю. Может, и видно. А вы разве спите? Впрочем… Это не моё дело.
ОЛЕГ. Просто я размышляю, где лучше установить камеру. Нужна оптимальная точка.
ЕЛЕНА. Оптимальная точка – нигде.
ОЛЕГ. Гениально. Действительно, зачем мне здесь камера, здание и без того напичкано охраной, в каждом углу сигнализация.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович, вы хорошо себя чувствуете?
ОЛЕГ. Да. Отлично… Елена Петровна, давно хотел вас спросить… (выразительно смотрит на её блузку)
ЕЛЕНА. Что вы хотели спросить, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Да нет, так… Извините, это не моё дело. Оставьте бумаги и идите, я подпишу.
Елена кладёт папку на стол перед Олегом.
Идёт к двери, но останавливается.
ЕЛЕНА. По-моему, вы хотели спросить что-то важное.
ОЛЕГ. Нет, нет, ерунда. Идите.
ЕЛЕНА. С таким лицом не спрашивают о ерунде.
ОЛЕГ. Именно с таким лицом о ерунде и спрашивают. Вы свободны, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. (подходит к столу) Я не могу уйти. Вас мучает какой-то важный вопрос, Олег Владимирович. Как хороший секретарь я не могу оставить вас мучиться. Спрашивайте, я обещаю быть честной.
ОЛЕГ. Правда?
ЕЛЕНА. Да, Олег Владимирович. Предельно честной и откровенной.
ОЛЕГ. Тогда скажите мне, Елена Петровна… Почему вы… как бы это поделикатнее сказать… Почему вы застёгиваетесь на все пуговицы под горло… Всегда! Ни разу я не видел вас расстёгнутой хоть на одну пуговицу. Что это означает? Вы боитесь меня?! Отгораживаетесь? Не доверяете? Считаете меня деспотом и тираном? А может – бабником?!
ЕЛЕНА. (смущается и краснеет) Ничего я не считаю, Олег Владимирович. У меня просто там… шрам. След от ожога. Не считаю нужным его показывать.
ОЛЕГ. (в смятении) Я дурак… Извините.
ЕЛЕНА. Ну, что вы… Спасибо, что обращаете внимание на мой внешний вид. Не ожидала.
Быстро уходит.
ОЛЕГ. Идиот… (кричит) Елена Петровна, сделайте кофе! Со сливками и без сахара!
ГОЛОС ЕЛЕНЫ. Хорошо!
Олег берёт телефон, смотрит на дисплей.
ОЛЕГ. Чёрт! (звонит) Таня! Да, вижу… Семь пропущенных звонков от тебя… Я на совещании отключил звук и забыл включить. Всё хорошо? Да-а?! Из примерочной фотки… Сейчас посмотрю… (смотрит фотографии) Белое отлично сидит. И красное… Бери оба! А! Ещё синее… Ну, не знаю… (смотрит) Синее ещё лучше. Прямо к твоим глазам. Мне кажется, нужно взять три платья и не страдать. Коралловое ещё? (смотрит) Ну… не знаю… Не слишком обтягивает? Тогда бери все. Целую. Нет, не задержусь. Да, к ужину буду.
Кладёт трубку.
Заходит Елена с подносом.
Ставит поднос на стол.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович… Я наврала. Про шрам.
ОЛЕГ. (опешив) Зачем, Елена Петровна?
ЕЛЕНА. Не знаю. Ваш вопрос был таким неожиданным… Я растерялась и наврала.
ОЛЕГ. (бодро) Ерунда! Дурацкий вопрос – дурацкий ответ. Спасибо за кофе.
ЕЛЕНА. Нет, я хочу ответить на ваш вопрос.
ОЛЕГ. Э-э… Может, не надо?
ЕЛЕНА. Нет я отвечу. Потому что это первый нормальный человеческий вопрос, который мне задали в последнее время.
ОЛЕГ. Правда-а?!
ЕЛЕНА. (кивает) Да. Меня спрашивают – как куда-то пройти, что на ужин, сколько времени, на месте ли вы и когда сможете принять по личному вопросу. И ни одного вопроса, касающегося лично меня. И вдруг вы… Заинтересовались моим внешним видом.
ОЛЕГ. (поспешно) Я не заинтересовался. Я обратил внимание!
ЕЛЕНА. Простите, да. Заметили мою маленькую особенность. Это так приятно. Я хочу ответить вам, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Хорошо… (украдкой смотрит на часы) Отвечайте, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. (после паузы) А повторите вопрос…
ОЛЕГ. Почему вы… О, господи… У меня язык не поворачивается снова это сказать. Я не знаю, что тогда на меня нашло.
ЕЛЕНА. Вы спросили – почему я всегда хожу застёгнутая на все пуговицы!
ОЛЕГ. И почему?
ЕЛЕНА. Я не знаю!
ОЛЕГ. (опешив) Гениально!
ЕЛЕНА. Приятного аппетита.
Уходит.
ОЛЕГ. (кричит вслед) У меня впечатление, что вы мне сейчас нахамили, Елена Петровна! Причём, как–то очень… Изысканно.
Берёт чашку с подноса, пьёт кофе.
Заходит Елена.
ЕЛЕНА. Я, правда, не знаю, Олег Владимирович. Просто мне так удобно – под горло. И никакого Фрейда, языка жестов и другой ерунды.
ОЛЕГ. Вы на сегодня свободны, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Спасибо, Олег Владимирович.
Уходит.
Олег задумчиво смотрит ей вслед.
ЗТМ.
III. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег голый сидит в кресле.
Кругом разгром – разбитое зеркало шкафа, сломанный стул.
В углу, скрючившись, сидит голая Елена.
ОЛЕГ. Значит, никакого Фрейда и языка жестов, Елена Петровна… Ну, ну… (пинает обломки стула) Ну, ну…
ЕЛЕНА. Вы не представляете, как легко на душе стало… Такое счастье – разбить свой влюблённый взгляд, который вам померещился.
ОЛЕГ. Елена Петровна, а вы, правда, считаете меня ничтожеством, подписывающим бумажки?
ЕЛЕНА. Конечно, нет, Олег Владимирович. На вас вся культура держится. Города и области.
ОЛЕГ. Елена Петровна, вы только что били шкаф стулом, голая, с криком – «Мне нечего больше терять»! В вас было столько огня, страсти и правды, что я никогда не поверю больше вашим вежливым холодным ответам. Скажите правду.
ЕЛЕНА. Повторите вопрос.
ОЛЕГ. Вы считаете меня ничтожеством?
ЕЛЕНА. Нет, вы встаньте, расправьте плечи, расслабьтесь и спросите так, как человек, который хочет услышать правдивый ответ.
Олег встаёт, расправляет плечи.
ОЛЕГ. Елена Петровна, я – ничтожество?!
ЕЛЕНА. А теперь сами ответьте. Голый человек не может соврать. Тем более – самому себе.
Олег поспешно закрывает пах руками.
Потрясённо смотрит на Елену.
ОЛЕГ. Вы идиотка? Садистка?
ЕЛЕНА. (встаёт) Давайте, давайте… Смелей обнажайте душу. И не прикрывайтесь руками – там смотреть не на что.
ОЛЕГ. Я вас сейчас ударю, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. (подходит к Олегу) С удовольствием подставлю вам щёку, потом другую. Бейте, если вам легче будет ответить на свой вопрос.
ОЛЕГ. Мазохистка… Извращенка.
Подходит к столу, наливает в чашку коньяк.
ОЛЕГ. Знаете, что я скажу, Елена Петровна… Вот такие любительницы срывать чужие покровы – самые страшные люди. Что вы хотите услышать? Как я откосил от армии? Да, откосил. Что всеми правдами и неправдами лез по карьерной лестнице? Лез! За взятку в институт поступил, за взятки экзамены сдавал, за взятки диплом красный получил. По профессиональной линии от режиссёра культурно-массовых мероприятий до начальника отдела народного творчества дорос. Десять лет нынешнему губернатору зад лизал, чтобы это кресло занять. Взятки? Беру! С удовольствием. Откаты? Даю! Без удовольствия, но ночами спокойно сплю, совесть не мучает. Что ещё… А! По блату должности раздаю, да. Вчера вот брата мужа двоюродной сестры назначил советником начальника отдела охраны объектов культурного наследия.
ЕЛЕНА. Тише, тише! Вы сейчас на статью наговорили… Все это делает вас преступником, но никак не ничтожеством.
ОЛЕГ. Да?
ЕЛЕНА. Точно вам говорю. Как человек с юридическим образованием.
ОЛЕГ. Какая вы… тонкоорганизованная, оказывается. (смотрит Елене на ноги)
ЕЛЕНА. Тридцать девятый размер ноги не говорит о женщине ничего – кроме того, что у неё большая нога. У меня, кстати, сороковой.
ОЛЕГ. (смотрит на ноги) Вы знаете… да… Я ни одного дурного поступка в жизни не совершил до тех пор… Пока не сказал, что у вас большая нога. Это так низко… Так мерзко… Вы должны были не шкаф стулом разбить. Вы этим стулом должны были убить меня.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович… я тоже… наговорила лишнего.
ОЛЕГ. Вы?! Всё правильно вы сказали. (рассматривает свои руки) Это разве мужские руки? А эти все бумажки… Разве это мужская работа? Мужик должен держать штурвал… расправлять паруса… Оперировать, забивать сваи, сверлить, штробить, драться, только не вот эти бумажки… Я ответил на свой вопрос. Вы довольны?
ЕЛЕНА. Очень, Олег Владимирович… У вас так засветилось лицо… Глаза стали совсем другие.
ОЛЕГ. Теперь ваша очередь.
ЕЛЕНА. Что?
ОЛЕГ. Разоблачаться.
ЕЛЕНА. Да я вроде… Как на ладони.
ОЛЕГ. Нет, нет, так нечестно. Я голый и с открытым забралом, а вы голая – и хрен вас поймёшь!
ЕЛЕНА. В женщине должна быть загадка, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Вы не женщина, вы секретарша. Для меня. Поэтому я бы вас попросил – ответьте на мой вопрос.
ЕЛЕНА. Да какой вопрос-то, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Чёрт… Вот умеете вы поставить в тупик. А я на какой отвечал?
ЕЛЕНА. Ничтожество вы или нет.
ОЛЕГ. Вот! И вы отвечайте.
ЕЛЕНА. Конечно, никакое вы не ничтожество, Олег Владимирович. Сильный, самодостаточный мужик. Бумажки, знаете, тоже надо кому-то подписывать. Без этого жизнь замрёт и рухнет. Особенно наша культура. Это особый талант нужен – сутками просиживать в кабинете и разруливать разные ситуации. Это вам не сваи забивать, тут… мозг нужен.
ОЛЕГ. Елена Петровна, вы мошенница. Статья сто пятьдесят девятая, кажется.
ЕЛЕНА. И что я у вас украла, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Самое дорогое. Самое ценное, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Да что это?
ОЛЕГ. Мою откровенность.
ЕЛЕНА. Могли и не откровенничать. Я же смогла.
ОЛЕГ. Да уж… Вы даже голая умудряетесь оставаться застёгнутой на все пуговицы. Вы монстр. Сухой и бесчеловечный. Мне не нужна такая секретарша. Кстати, я вас уже уволил?
ЕЛЕНА. Давно. Ещё в первой части нашей голой эпопеи.
ОЛЕГ. Отлично. Я увольняю вас второй раз.
ЕЛЕНА. Звучит как признание в любви.
ОЛЕГ. Вы опять провоцируете меня сказать гадость и почувствовать себя ничтожеством?
ЕЛЕНА. Простите. Чиновник без штанов – это захватывающее зрелище, – трудно удержаться от провокации!
ОЛЕГ. Вон отсюда! И чтоб я вас больше не видел!
Елена подходит к двери, дёргает ручку.
Дверь закрыта.
ЕЛЕНА. Эта музыка будет вечной. Мы вдвоём. Заперты. В кабинете.
ОЛЕГ. Мне показалось или вы радуетесь, Елена Петровна?
ЕЛЕНА. Конечно, радуюсь. Я вас развела на самоанализ, вы два раза меня уволили, а прогнать не можете! Не можете вы меня прогнать, Олег Владимирович!
ОЛЕГ. Тогда я вас просто сейчас убью, Елена Петровна!
Двигается на Елену с угрожающим видом.
Елена пятится.
ЕЛЕНА. Э-э… не забывайтесь, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Ну, не убью, так врежу хорошенько! Просто поколочу.
Быстро ходит по кабинету за Еленой, которая так же быстро от него ретируется.
ОЛЕГ. Нет, я женщин, конечно, не бью! Но вы разве женщина?! Вы… чудовище! Страшный сон! Вас просто грех не ударить! Идите сюда… Идите!
ЕЛЕНА. Не трогайте меня! Лучше не приближайтесь! У меня чёрный пояс по карате!
Елена вскидывает руки.
Замирает в позе каратиста.
ЗТМ.
Слышится звук удара.
Вскрик и глухой стон Олега.
ЗТМ.
IV. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Заходит Олег.
Он в костюме и галстуке.
Одной рукой держится за щёку, в другой у него портфель.
Олег кладёт портфель на стол.
ОЛЕГ. Елена Петровна!
Заходит Елена, застёгнутая на все пуговицы.
ОЛЕГ. Два кофе, пожалуйста, со сливками и без сахара.
ЕЛЕНА. Хорошо, Олег Владимирович.
Елена идёт к двери.
Олег отнимает руку от лица – на щеке у него заметный синяк.
Елена резко оборачивается.
ЕЛЕНА. У вас всё в порядке, Олег Владимирович?
Олег поспешно хватается за щёку.
ОЛЕГ. Да… Всё хорошо, Елена Петровна. Ночью вот… с кровати упал.
Отнимает руку.
ЕЛЕНА. Бывает.
Уходит.
Олег берёт телефон, смотрит на дисплей, вздыхает, звонит.
ОЛЕГ. Танюш, родная… Ты звонила, пропущенный вызов… Наверное, связи не было, я не слышал звонка. Что? Какие ресницы? Господи, ну, конечно, наращивай, зачем ты спрашиваешь. Нет, мне не всё равно, я в том смысле говорю, что ты можешь делать самые дорогие ресницы, я буду только счастлив. Ты у меня любимая ласточка… Да, и бабочка. Целую тебя. Жду не дождусь свидания с твоими новыми ресницами…
Нажимает отбой.
Заходит Елена с подносом.
На подносе две чашки кофе.
Елена ставит поднос на стол.
ОЛЕГ. Спасибо, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. А почему два кофе, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Потому что вы будете пить кофе вместе со мной, Елена Петровна.
Олег придвигает кресло к столу.
Елена садится.
Олег ставит перед ней чашку.
ЕЛЕНА. Спасибо, конечно… Но я не пью кофе со сливками… И тем более без сахара.
ОЛЕГ. Это вам так кажется, Елена Петровна. Пьёте. (придвигает чашку)
ЕЛЕНА. (берёт чашку) Я в чём-то провинилась?
ОЛЕГ. С чего вы взяли?
ЕЛЕНА. Вы просто какой-то агрессивный сегодня.
ОЛЕГ. Вам показалось.
ЕЛЕНА. Извините.
С отвращением пьёт кофе.
Олег тоже пьёт кофе.
ЕЛЕНА. (ставит чашку) Я больше не нужна? Можно идти? (встаёт)
ОЛЕГ. Да.
Елена идёт к двери.
ОЛЕГ. Стойте! Садитесь.
Елена возвращается, садится.
ОЛЕГ. (с напором) А теперь честно… Честно и по порядку… рассказывайте всё о себе.
ЕЛЕНА. Что – всё?
ОЛЕГ. Всё! Где учились, о чём мечтали, кого любили, чего от жизни хотите, что думаете и как ко мне лично относитесь.
ЕЛЕНА. Похоже, вы сильно головой приложились ночью, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Отвечайте на мой вопрос!
ЕЛЕНА. А можно вопрос напомнить?
Олег в замешательства беззвучно открывает и закрывает рот.
ЕЛЕНА. Да не волнуйтесь вы так… Сядьте.
Олег садится.
ЕЛЕНА. (берёт чашку) И кофе я выпью. И на вопросы отвечу. Вы вполне имеете право кое-что знать о своей секретарше. Я всё-таки кофе вам приношу, из моих рук пьете… Значит, так, закончила я юридический факультет по специальности правоведение, мечтала стать адвокатом, но не вышло – семейные обстоятельства, – муж военный, по гарнизонам мотались, какая уж там адвокатская практика. Потом мужа по здоровью комиссовали, я нашла эту работу – приятную, лёгкую, тихую, с добрым адекватным начальником и хорошей зарплатой. Я очень довольна, правда. Кого любила? Мужа, маму, сестру, собаку. Был бы ребёнок, любила бы ребёнка, но бог не дал… Чего от жизни хочу? Покоя, мира, благополучия и здоровья. Всё это у меня есть, иногда мучают, правда, мигрени, но это ерунда… Как я к вам отношусь, Олег Владимирович? С уважением. С большим, нет, огромным человеческим уважением. Во-первых, вы не бабник – это в наше время уже редкость. Во-вторых… Никогда не заставляете делать лишнюю работу, распоряжения даёте только по делу… Ну… кроме вот этого… Пить эту мерзость и рассказывать о себе… Кажется, у меня всё… Или я что-то ещё упустила?
ОЛЕГ. Упустили.
ЕЛЕНА. Что?
ОЛЕГ. Туфлю дайте сюда.
ЕЛЕНА. Не поняла…
ОЛЕГ. Дайте сюда вашу обувь!
Елена в недоумении замирает.
Медленно снимает туфлю.
Протягивает Олегу.
Олег переворачивает туфлю.
Смотрит на подошве размер.
ОЛЕГ. Тридцать восемь…
ЕЛЕНА. Могли бы спросить, я бы ответила.
Олег протягивает Елене туфлю.
ЕЛЕНА. (берёт туфлю) Вообще-то, я тридцать девятый ношу… Но эти туфли мне так понравились… Женщины иногда способны жертвовать удобством ради красоты.
Надевает туфлю.
Проверяет верхнюю пуговицу.
ЕЛЕНА. Вы, наверное, хотели спросить, где я брала эти туфли? Вам для жены?
ОЛЕГ. Да, хотел…
ЕЛЕНА. Вашей жене вряд ли такие понравятся. Они… слишком простые. И не очень дорогие. Она наверняка носит всё самое шикарное.
ОЛЕГ. Да. Моя жена любит дорогую одежду… Особенно обувь.
ЕЛЕНА. По-моему, у вас всё-таки сотрясение, Олег Владимирович. Давайте я вызову «Скорую».
ОЛЕГ. Не надо, Елена Петровна.
Подходит к двери, закрывает её на ключ.
ЕЛЕНА. Что вы делаете, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Я… Я хочу избавиться от одного наваждения.
Прячет ключ в карман.
ЕЛЕНА. Какого?
ОЛЕГ. Понимаете… Я… женатый человек… Я… очень люблю свою жену…
ЕЛЕНА. Да, да, она бывшая балерина…
ОЛЕГ. (вздрагивает) Откуда вы знаете?
ЕЛЕНА. Это весь город знает. Она, правда, давно не танцует, но говорят, очень красивая и талантливая.
ОЛЕГ. Да, да…
ЕЛЕНА. И что? Какое наваждение вас преследует, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Другая женщина…
ЕЛЕНА. О, боже…
ОЛЕГ. Во сне!
ЕЛЕНА. Слава богу…
ОЛЕГ. Это как сказать, Елена Петровна… Понимаете, она голая.
ЕЛЕНА. Вы поэтому упали с кровати?
ОЛЕГ. (трогает щёку) Ну, да.
ЕЛЕНА. Похвально. Значит, бежали от неё как от огня.
ОЛЕГ. Нет… За ней. Хотел её ударить. Но она, как выяснилось, виртуозно владеет приёмами карате…
Повисает пауза.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович… А как она выглядит?
ОЛЕГ. Ну, так… ничего особенного… Страшненькая, можно сказать.
ЕЛЕНА. И что она хочет?
ОЛЕГ. Вывернуть меня наизнанку. Оставить без кожи. Заставить жить печенью, селезёнкой и сердцем наружу. Я, кстати, тоже там голый, я говорил?
ЕЛЕНА. Нет. То есть, вы оба голые и дерётесь?
ОЛЕГ. Да.
ЕЛЕНА. Знаете, по-моему, это очень хороший сон, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Объясните, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Не знаю… Не могу объяснить, но по моим ощущениям он хороший. У этой женщины имя есть?
ОЛЕГ. Нет, она не представилась.
ЕЛЕНА. В следующий раз спросите обязательно. Знаете, мне что кажется?
ОЛЕГ. Что?
ЕЛЕНА. Что эта женщина вы и есть.
ОЛЕГ. В каком смысле?
ЕЛЕНА. Светлая ваша, так сказать, сторона.
ОЛЕГ. То есть, я сам – тёмная.
ЕЛЕНА. Вы чиновник, Олег Владимирович. Вы же понимаете, что это диагноз. Довольно тяжёлый.
ОЛЕГ. Спасибо, Елена Петровна, вы мне очень помогли разобраться. Последний вопрос. Вы не знаете, как её прогнать? Так не хочется идти к психиатру…
ЕЛЕНА. Не знаю, Олег Владимирович. Вы, главное, жене про неё не говорите.
ОЛЕГ. Да боже упаси! (трогает синяк)
ЕЛЕНА. И спросите всё-таки её имя. Мне кажется, когда у проблемы есть имя, с ней легче бороться.
ОЛЕГ. Как вы сказали?
ЕЛЕНА. Когда у проблемы есть имя, с ней легче бороться.
ОЛЕГ. Гениально!
Садится за стол, что-то быстро пишет.
ЕЛЕНА. Я могу идти?
ОЛЕГ. Да, конечно.
ЕЛЕНА. Но дверь закрыта.
ОЛЕГ. Возьмите ключ в моём кармане.
ЕЛЕНА. Я?!
ОЛЕГ. Ну, да… В левом.
Елена в недоумении не знает, как подступиться.
Подходит.
Осторожно достаёт ключ из кармана.
Идёт к двери.
Оборачивается.
ЕЛЕНА. Чуть не забыла. Олег Владимирович, Тесленко написал заявление по собственному…
ОЛЕГ. (резко замирает) Что?!
ЕЛЕНА. Всё министерство в шоке.
ОЛЕГ. Чёрт! (рвёт бумагу, на которой писал) Хотел пойти в отпуск, написал заявление. Пять лет не отдыхал… Но кадровой политикой лучше заниматься лично.
ЕЛЕНА. Не понимаю, как можно уйти с такой должности? Может, просто повысить ему зарплату?
Олег молча смотрит на Елену.
ЕЛЕНА. Я что-то не так сказала, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Идите, Елена Петровна. Мне нужно побыть одному.
Елена кивает, открывает дверь ключом, уходит.
Олег продолжает рвать бумагу на всё более мелкие кусочки.
Заходит Елена.
ЕЛЕНА. Простите, я посуду забыла.
Забирает поднос с чашками.
Уходит.
Олег пристально и немного безумно смотрит ей вслед.
ЗТМ.
V. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Следы разгрома.
Сломанный стул.
Олег голый сидит на полу, держится за щёку.
Елена, слегка смущённая, стоит возле стола.
ОЛЕГ. Елена Петровна, скажите, как вас зовут?
ЕЛЕНА. А зачем вам, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Вы попросили меня узнать, как ваше имя.
ЕЛЕНА. Передайте мне, что меня зовут Елена Петровна.
ОЛЕГ. У меня ощущение, что вы постоянно надо мной издеваетесь, Елена Петровна, пытаетесь оскорбить и унизить. Иногда даже избить.
ЕЛЕНА. Вы на меня сами напали, Олег Владимирович. Я защищалась.
ОЛЕГ. Светлая сторона бьёт тёмную.
ЕЛЕНА. Что вы сказали?
ОЛЕГ. Да так… Глупые аллегории.
ЕЛЕНА. Мне приятно, что вы считаете меня светлой стороной.
ОЛЕГ. Не обольщайтесь. Это вы так считаете.
Елена подаёт Олегу руку.
ЕЛЕНА. Вставайте. На полу грязно и холодно.
ОЛЕГ. (отшатывается) Вы с ума сошли?! Ещё мне баба руку не подавала…
Встаёт сам.
ЕЛЕНА. Извините… Не хотела обидеть.
ОЛЕГ. Вот что вы за человек такой…
ЕЛЕНА. Какой?
ОЛЕГ. Ни капли кокетства в вас… Женственности, слабости, нежности…
ЕЛЕНА. Глупо кокетничать голой.
ОЛЕГ. А ногой в челюсть бить не глупо?
ЕЛЕНА. Я защищалась. Вы, кстати, тоже… ведёте себя не совсем как джентльмен.
ОЛЕГ. (бурчит) Глупо вести себя голым как джентльмен.
ЕЛЕНА. Вот видите… Есть возможность вести себя так, как хочется. А не так, как требуют условности. Женщине не обязательно кокетничать, мужику необязательно быть джентльменом.
ОЛЕГ. Елена Петровна…
ЕЛЕНА. Слушаю вас, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Я, кажется, понял…
ЕЛЕНА. Что вы поняли?
ОЛЕГ. Как выйти из этой идиотской ситуации.
ЕЛЕНА. Как?
ОЛЕГ. Смотрите… Вы это я…
ЕЛЕНА. Что за бред?
ОЛЕГ. Не спорьте, вы сами мне так сказали. Вы моя светлая сторона. Нас заперли в этой комнате. Обнажёнными. То есть, меня заперли с самим собой…
ЕЛЕНА. Кажется, мой удар повредил вам голову.
ОЛЕГ. Молчите, вы повторяетесь. Значит… меня заперли с самим собой. Вы, типа, моя совесть, мой стыд, моё подсознание… Убить вас, чтобы продолжать жить спокойно, я не могу – у вас на вооружении карате. Значит, что?
ЕЛЕНА. Что?
ОЛЕГ. (торжествующе) Значит, мне надо убить себя!
ЕЛЕНА. Гениально!
ОЛЕГ. Если я убью себя – я убью и вас…
ЕЛЕНА. Конгениально.
Олег достаёт из ящика стола пистолет.
ЕЛЕНА. Откуда это у вас?
ОЛЕГ. На сорок лет друзья подарили. Говорят – опасный возраст для мужчин, – сорок лет. Пистолет должен быть всегда под рукой. Мало ли что. Вдруг захочется убить в себе какую-нибудь Елену Петровну.
ЕЛЕНА. Он настоящий?
Олег подносит пистолет к виску.
ОЛЕГ. Сейчас увидим.
ЕЛЕНА. Стойте! Не стреляйте! Я сама уйду.
ОЛЕГ. Как вы уйдёте? Дверь – на замке.
ЕЛЕНА. Если бы вы были мужчиной, давно бы вышибли эту дверь, а не хватались за пистолет.
Двумя ударами вышибает дверь.
ЕЛЕНА. Сорокалетние трусы с пистолетами – жалкое зрелище. Прощайте.
Уходит, хлопает дверью.
Олег опускает руку с пистолетом.
ОЛЕГ. Елена Петровна! Елена Петровна!
Ломится в дверь – она заперта.
ОЛЕГ. (хватается за сердце) Елена Петровна! Вернитесь! Я не могу без вас, Елена Петровна!
ЗТМ.
VI. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег в костюме и галстуке сидит за столом.
Вскакивает со слегка безумным видом.
ОЛЕГ. Елена Петровна! Елена Петровна!
Подбегает к двери, распахивает её.
ОЛЕГ. Елена Петровна! Вы где?!
Заходит Елена, застёгнутая на все пуговицы.
Строгая, на каблуках.
ЕЛЕНА. Я здесь, Олег Владимирович. Почему вы кричите?
ОЛЕГ. Я… Мне показалось… Где вы были, Елена Петровна?
ЕЛЕНА. Я на минутку отошла… в дамскую комнату, извините. Что-то срочное?
ОЛЕГ. Да! То есть, нет… Пожалуйста, если куда-то уходите… предупреждайте меня.
ЕЛЕНА. Даже если ухожу в туалет?
ОЛЕГ. Да, даже если уходите в туалет.
У Олега звонит телефон.
Он сбрасывает вызов.
ЕЛЕНА. Какой-то вы бледный. Вы хорошо себя чувствуете?
ОЛЕГ. Нормально. Там у меня в столе успокоительные таблетки… Если не трудно, достаньте, пожалуйста.
Елена подходит к столу, открывает ящик.
ЕЛЕНА. Тут только сушёные кальмары, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Правда? Мне казалось, там есть таблетки.
У Олега звонит телефон.
Он сбрасывает вызов.
ЕЛЕНА. Я могу сходить за ними в аптеку.
ОЛЕГ. Не надо. Уже всё в порядке.
ЕЛЕНА. Вы уверены?
ОЛЕГ. Да.
Снова звонит телефон.
Олег снова сбрасывает вызов.
ЕЛЕНА. Тогда почему вы всё время сбрасываете звонки?
ОЛЕГ. Потому что это… жена… Красавица, балерина… Она изнывает от безделья, транжирит мои деньги и круглыми сутками не знает, куда себя деть. Куда себя деть, а?! А позвоню-ка я мужу, спрошу, какого цвета маникюр мне сделать? Голубой?! Красный?! Со стразами?! Обрезной или японский?! Видите, каким дерьмом она забивает мне голову?! Я знаю, что есть японский маникюр!
ЕЛЕНА. Я всё-таки схожу в аптеку за успокоительным.
Идёт к двери.
ОЛЕГ. Стойте! Стойте!
Елена замирает.
ОЛЕГ. А почему ваш муж вам… никогда не звонит? Я ни разу не слышал.
ЕЛЕНА. (смущается) Нам хватает общения дома.
ОЛЕГ. Какой вы… счастливый человек, Елена Петровна. Мне бы… такую жену, как ваш муж.
Снова звонит телефон.
Олег снова сбрасывает вызов.
Телефон звонит снова.
ЕЛЕНА. Хотите, я скажу вашей жене, что вы на совещании?
ОЛЕГ. (сбрасывает звонок) Не надо. Скажу потом, что забыл телефон в машине… Елена Петровна…
ЕЛЕНА. Что, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. А почему вы не спрашиваете про моё наваждение?
ЕЛЕНА. Как ваше наваждение, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Кто таким тоном спрашивает?
ЕЛЕНА. Каким?
ОЛЕГ. Сухим. Дежурным. Безжизненным. Незаинтересованным. Блёклым.
ЕЛЕНА. Извините, Олег Владимирович…
Садится.
Достаёт сигарету.
ЕЛЕНА. Я там у вас зажигалку видела. Разрешите?
Олег достаёт из ящика стола зажигалку в виде пистолета.
Даёт Елене прикурить.
Елена эффектно затягивается, выпускает дым.
ЕЛЕНА. Как поживает ваша голая баба, Олег Владимирович? Вы её имя узнали?
ОЛЕГ. Узнал.
ЕЛЕНА. И как же её зовут?
ОЛЕГ. Какая разница, Елена Петровна? Она ушла от меня.
ЕЛЕНА. Как ушла? Вы же были в запертой комнате.
ОЛЕГ. Оказывается, достаточно было пнуть дверь ногой.
ЕЛЕНА. Понятно. (тушит сигарету) Поздравляю. Вы свободны от наваждения. Я вам сейчас таблетки принесу… Будете спать как убитый.
Елена встаёт.
Олег хватает её за плечи.
ОЛЕГ. Я не хочу! Я не хочу спать как убитый! Я хочу, чтобы она вернулась!
ЕЛЕНА. Мне больно, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. (убирает руки) Извините, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. (проверяет верхнюю пуговицу) Тогда ждите. Просто наберитесь терпения и ждите. Она вернётся. Я свободна?
ОЛЕГ. Да…
Елена уходит.
ОЛЕГ. А если не вернётся?!
ЕЛЕНА. (в дверях) Тогда таблеточки. Мне очень помогают.
Уходит.
Олег смотрит ей вслед.
Сжимает кулаки.
У него звонит телефон.
ЗТМ.
VII. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег голый сидит на полу.
У него звонит телефон.
ОЛЕГ. (берёт трубку) Да, Танюш… Нет, я не забыл телефон в машине. Я просто сбрасываю твои звонки. Почему не могу говорить… Могу. Но не хочу. Я устал, Танюш… Я очень устал… Всюду ты. На работе, в машине, дома… Мы почти не видимся, но ты – повсюду… С какими-то мелкими пустыми проблемами. У меня от них голова взрывается… Вся моя жизнь – пустая и мелкая… Что? Татуаж губ и бровей… Сейчас посмотрю фотки… (смотрит фото в телефоне) А знаешь, вполне ничего… Да, очень даже… А результат долго держится? А мужикам делают? Да, хочу… И серьгу в ухо хочу… И причесон веером… И татуху во всё плечо! И бросить эту работу! И начать новую жизнь… Булочную хочу открыть, хлеб печь. Чтоб на всю округу выпечкой пахло так, что крышу сносило! Правду хочу говорить! Всем. В глаза! И не бояться, что обо мне скажут и что подумают… Собаку хочу – большую, лохматую… Чтоб кормить её парным мясом и ругать, когда она вываляется в дерьме… Самокат хочу ещё… Электрический. Чтоб я ехал на самокате, а собака рядом бежала… Дворняга, дурная, лохматая и брехливая…
Открывается дверь.
Олег вскакивает.
ОЛЕГ. Елена Петровна! Елена Петровна!
ЗТМ.
VIII. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег в одной рубашке полулежит за рабочим столом.
Заходит Елена с лейкой с пуговицами под горло.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович?!
Олег вздрагивает, встаёт, протирает глаза.
ЕЛЕНА. Ой… Извините, Олег Владимирович… Я цветы зашла полить…
ОЛЕГ. Поливайте, Елена Петровна…
ЕЛЕНА. А вы, что, ночевали здесь?
ОЛЕГ. Да… Задержался вчера… Решил – нет смысла ехать домой.
ЕЛЕНА. Это плохой признак, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Очень плохой, Елена Петровна…
ЕЛЕНА. Она… пришла? Ваша голая женщина…
ОЛЕГ. Не знаю. Вы разбудили меня в самый неподходящий момент с вашей лейкой.
ЕЛЕНА. Простите, я же не знала.
ОЛЕГ. У меня через полчаса совещание, сделайте мне кофе, Елена Петровна. Я пойду умоюсь.
Уходит.
Елена смотрит ему вслед.
Опускает лейку, из неё льётся вода.
Олег стремительно возвращается.
ОЛЕГ. Елена Петровна… Я должен сказать… Признаться вам…
ЕЛЕНА. Не надо, Олег Владимирович… Я всё знаю, всё.
ОЛЕГ. Что вы знаете, Елена Петровна?
Из лейки по-прежнему льётся вода.
ЕЛЕНА. Что… Что нужно срочно распечатать повестку совещания… Я только цветы полью и сразу этим займусь.
Олег порывисто обнимает Елену.
Целует.
Елена бросает лейку, обнимает Олега.
Олег расстёгивает на ней верхнюю пуговицу.
Елена отшатывается, хватается за блузку.
Прикрывается.
ЕЛЕНА. Там ваша жена пришла, Олег Владимирович… Ей нужен пропуск… Она беспокоится, что вы не ночевали дома.
Застёгивает верхнюю пуговицу.
Олег молчит, смотрит на Елену.
ЕЛЕНА. Скажите… Она давно в инвалидной коляске?
Олег медленно надевает пиджак.
Елена уходит.
Проверяет верхнюю пуговицу.
ЗТМ.
ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ
IХ. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег в костюме и галстуке сидит за столом.
Подписывает бумаги.
Заходит Елена.
Она на каблуках, блузка застёгнута под горло.
ЕЛЕНА. Можно, Олег Владимирович?
Олег кивает.
Елена подходит, кладёт перед Олегом бумагу.
ОЛЕГ. (замирает) Это что, Елена Петровна?
ЕЛЕНА. Заявление об уходе, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Но я не могу остаться без секретаря.
ЕЛЕНА. Ну, во-первых, две недели я ещё отработаю. Во-вторых, за это время я найду себе замену.
ОЛЕГ, Отлично. (подписывает заявление) Только внимательнее ищите, Елена Петровна. Чтоб молодая, красивая… желательно незамужняя… (ставит печать) Миниатюрная, сговорчивая, со знанием японского языка… Люблю, знаете, когда на японском лопочут и кофе в кимоно подают…
ЕЛЕНА. Такое впечатление, Олег Владимирович, что вы пытаетесь заставить меня ревновать.
ОЛЕГ. Я хочу поставить для вас, Елена Петровна, невыполнимую задачу.
ЕЛЕНА. Самая невыполнимая задача, Олег Владимирович, работать здесь и быть вашим навязчивым сном.
Олег рвёт заявление.
ЕЛЕНА. Что вы делаете, Олег Владимирович?!
ОЛЕГ. Вам не нужно увольняться, Елена Петровна. Уволюсь я.
Хватает бумагу, пишет.
ЕЛЕНА. Но вам нельзя.
ОЛЕГ. Почему?
ЕЛЕНА. С таких должностей не увольняются!
ОЛЕГ. Ну, почему же… Министры тоже люди. Устал, перегорел, осознал, раскаялся.
ЕЛЕНА. (выхватывает бумагу) Что вы там пишете?! (читает) «Прошу уволить меня… так как я присвоил половину годового бюджета»? (рвёт заявление) Правильно сделали, что присвоили, Олег Владимирович! Вы спасаете любимую женщину… Операции, массаж, лекарства, уход, реабилитация… Всё это стоит бешеных денег.
ОЛЕГ. Это стоит мне жизни.
ЕЛЕНА. Терпите. Я же терплю.
ОЛЕГ. Что, Елена Петровна?
ЕЛЕНА. Алкоголика – мужа. Он пьёт – я лечу его от запоев, он срывается, я снова его лечу… Бросить его не могу – он в горячих точках воевал, настоящий мужик, но с надломленной психикой. Я не предатель.
ОЛЕГ. Вы не предатель, я не предатель. Вам деньги нужны, мне деньги нужны. Министерство – кормушка. Что же делать?!...
ЕЛЕНА. Кофе? Со сливками и без сахара?
ОЛЕГ. Два.
ЕЛЕНА. Я не пью эту гадость.
ОЛЕГ. Ради меня, пожалуйста… Будете смотреть на меня украдкой вон в то стекло. Это приказ.
ЕЛЕНА. Приказ?
ОЛЕГ. Приказ.
ЕЛЕНА. Тогда скажите его повелительным тоном. Сухим, без эмоций, а не так, словно признаётесь в любви.
ОЛЕГ. Два кофе… Нет, не могу… Два кофе… Хорошо, один.
ЕЛЕНА. Я поняла, Олег Владимирович.
Уходит.
ОЛЕГ. Елена Петровна! (бросается за ней) Елена Петровна!
Замирает перед захлопнувшейся дверью.
Звонит телефон.
ОЛЕГ. Да, Танюш… Да, на работе. Правда? Кричал во сне? Елена Петровна?! Кошмар… Вот довели человека. Ты с ума сошла?!
Дверь открывается.
Заходит Елена с подносом, на котором одна чашка кофе.
Олег её не замечает.
ОЛЕГ. Ты мою секретаршу видела? Солдафон… Если я и кричал, то от ужаса.
Елена уходит.
Олег смотрит ей вслед.
ОЛЕГ. (в трубку) Мне кажется, она не вернётся. Успокойся, Танюш… Не плачь… Она ушла насовсем…
Дверь за Еленой медленно закрывается.
ЗТМ.
Х. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег голый лежит на полу.
Рядом – пустая бутылка из-под виски.
В его позе – отчаяние.
Заходит Елена.
Голая.
Подходит к Олегу.
ЕЛЕНА. Необязательно было так напиваться.
ОЛЕГ. Я трезвый как стёклышко. Пистолет и бутылка – правильный антураж в моей ситуации. Это не значит, что они в действии…
Елена садится на пол рядом с Олегом.
ОЛЕГ. Почему вы вернулись?
ЕЛЕНА. Там холодно, а я голая.
ОЛЕГ. Хоть раз в жизни могли бы правду сказать.
ЕЛЕНА. Какую, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Что вы жить без меня не можете, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Могу… Могу, Олег Владимирович. И вы без меня прекрасно можете. Знаете, что я делаю, когда мне хочется напиться и застрелиться?
ОЛЕГ. (приподнимается) Что?
ЕЛЕНА. Беру цветные карандаши и детские раскраски. Там очень тонкие контуры… и мелкие детали… Нужно сильно сосредоточиться, чтобы чисто и красиво раскрасить. Сначала рука плохо слушается, но потом она становится твёрже, красит всё точнее и точнее… Цвета можно брать по настроению… Солнце сделать зелёным… Подсолнух синим, листья оранжевыми – полная свобода воображения… Однажды я просто взяла и обвела чёрным контуром все рисунки… Получилось очень выразительно.
ОЛЕГ. (садится, смотрит на Елену) Это когда у вас такое настроение было, Елена Петровна?
ЕЛЕНА. Когда вы первый раз на меня накричали.
ОЛЕГ. Я? Накричал? На вас?! Этого быть не может.
ЕЛЕНА. Я тогда перепутала время пресс-конференции в мэрии…
ОЛЕГ. А… ну, если в мэрии…
ЕЛЕНА. Да, вы тогда опоздали на час и назвали меня козой.
ОЛЕГ. Как?! Быть этого не может. Вы фантазируете.
ЕЛЕНА. Ну, да, вслух не назвали. Но подумали. И я… чёрным контуром… тридцать страниц раскраски… Под конец рука уже совсем не дрожала, линия получилась сильной и точной.
ОЛЕГ. А где вы берёте эти раскраски?
ЕЛЕНА. В любом книжном магазине. Только берите те, что подороже, в дешёвых бумага рвётся.
Олег пристально смотрит на Елену.
ЕЛЕНА. Не смотрите на меня так.
ОЛЕГ. Как?
ЕЛЕНА. Словно вы меня раздеваете…
ОЛЕГ. Понимаете, Елена Петровна… Вас невозможно раздеть, Елена Петровна… Как ни пытайся. Очень хочется, но невозможно.
ЕЛЕНА. Зато вы разоблачаетесь с удивительной готовностью, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Есть, что показать, как говорится. И чем гордиться.
Накрывает руку Елены своей.
ЕЛЕНА. (отдёргивает руку) Есть, Олег Владимирович! Есть. Но не про мою честь.
ОЛЕГ. Мы в другом измерении, Елена Петровна. Вы не думаете, что здесь можно немного больше себе позволить?
ЕЛЕНА. Нет , не думаю, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. (в отчаянии) Тогда зачем вы вернулись?! Только не говорите, что вас испугал холод на улице.
ЕЛЕНА. Я выхода не смогла найти… Понимаете, из вашего кабинета я смогла выйти, а там… Запуталась, заплутала… Не нашла дверь. И поэтому я вернулась.
Олег кладет голову Елене на колени.
ОЛЕГ. Елена Петровна… Елена Петровна… Если даже вы не смогли найти выход, значит, его просто нет.
ЕЛЕНА. (гладит Олега по голове) Есть, Олег Владимирович… Выход – есть. Нужно просто понять, почему его нет, и выход сразу найдётся.
ОЛЕГ. (поднимает голову) Как понять, Елена Петровна? Как это понять?!
ЕЛЕНА. Не знаю, Олег Владимирович… Как вы любите говорить – может, само рассосётся.
Звонит телефон.
ОЛЕГ. Эта музыка будет вечной… Как вы любите говорить, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Ответьте на звонок, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Не могу, я занят.
ЕЛЕНА. Ответьте… или я буду думать, что если когда-нибудь поскользнусь на гололёде и сломаю позвоночник… я сразу стану для вас пустым местом… Ответьте. Я подожду за дверью.
Елена встаёт.
Уходит.
ОЛЕГ. (берёт трубку) Да, Танюш… (вскакивает) Что?! Какой развод? Развод?! Повтори. Развод?! Скажи снова - развод… А почему? В чём причина? Другой… Господи, как другой… Кто? (радостно) Ах, Тесленко… Так вот почему он уволился, сволочь… Побоялся в глаза мне смотреть, урод… Танюш, нет, ты думаешь, я дурак? Ты думаешь, я не понял, что ты хочешь меня отпустить? Никогда… Я не хочу. Бабочка моя, ласточка… Если б я тогда взял тебя за руку… Просто взял за руку… ты бы не упала. А Тесленко на всякий случай я уберу. По статью его подведу… Нецелевое использование и хищение бюджетных средств… Хорошая статья – выйдет стареньким, дряхленьким импотентишкой…
Заходит Елена с подносом.
Ставит поднос на стол.
Олег наживает отбой в телефоне.
ЕЛЕНА. Ваш кофе, Олег Владимирович… Со сливками и без сахара.
ОЛЕГ. Мне кажется, она хочет покончить с собой…
ЕЛЕНА. Так бегите к ней!
ОЛЕГ. Холодно… А я без одежды…
ЗТМ.
ХI. КАБИНЕТ МИНИСТРА КУЛЬТУРЫ
Олег в костюме и галстуке сидит за столом.
Чёрным карандашом обводит контуры раскраски.
Берёт цветные карандаши, раскрашивает рисунок.
Заходит Елена.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович, можно? Из «Вестника культуры» прислали завизировать интервью. Посмотрите? Я отправила вам по почте. (протягивает папку) А здесь фотографии проекта нового здания консерватории. Вы просили…
ОЛЕГ. (не открываясь от раскраски) Когда я просил?
ЕЛЕНА. Ну… Не помню. Неделю, наверное, назад.
ОЛЕГ. Вот сейчас, знаете, что я подумал, Едена Петровна…
ЕЛЕНА. Что?
ОЛЕГ. А вы разве не догадываетесь? Неделю назад попросил. А принесли только сейчас… Слово на букву «ко»…
ЕЛЕНА. «Ко»… Корова? Курица?!
ОЛЕГ. (отбрасывает карандаш) Слушайте, почему вы до сих пор не уволились? Мне жену лечить надо, я не могу отсюда уйти.
ЕЛЕНА. Я тоже не могу. У меня муж… Вы же знаете…
ОЛЕГ. Ваш муж здоровый бугай, бывший лётчик, кажется?
ЕЛЕНА. Танкист. Бывший танкист.
ОЛЕГ. Танкист… Не может женщина содержать танкиста.
ЕЛЕНА. Может. Он маленький… (пальцами показывает размер) Слабый… С тремя контузиями и дьяволом в голове. Пенсию пропивает. Ему нужны капельницы после запоев, частные наркологи дерут по-чёрному…
Олег берёт карандаш, раскрашивает рисунок.
ОЛЕГ. Частные наркологи дерут по-чёрному… Какой ужас… Какой кошмар… А отдувается за всё министерство культуры.
ЕЛЕНА. А что вы делаете, Олег Владимирович?
ОЛЕГ. Повторите вопрос, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Что вы рисуете?
ОЛЕГ. А это раскраски, Елена Петровна. Двести рублей штука. Взял подороже, как вы учили – в дешёвых бумага рвётся.
ЕЛЕНА. Я учила? Когда?!
ОЛЕГ. (переворачивает страницу) Сегодня ночью. Видите, в самом начале рука дрожала… Линии рваные, нечёткие, цвет неровный… А теперь… (переворачивает несколько страниц) Любо-дорого посмотреть. Сразу видно – министр культуры раскрашивал.
ЕЛЕНА. Олег Владимирович, я вас этому не учила. Посмотрите проект нового здания консерватории? Это срочно, на той неделе надо утвердить.
ОЛЕГ. Да плевать мне на проект. Давно известно, кто выиграет тендер… (рисует) От того, что я посмотрю, ничего не изменится.
ЕЛЕНА. А вы сломайте систему, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Это как?
ЕЛЕНА. Выберите другой проект и другого подрядчика.
ОЛЕГ. Елена Петровна, да это бунт…
ЕЛЕНА. Немножко побунтовать можно, Олег Владимирович… Если это не касается личной жизни…
ОЛЕГ. Дайте папку сюда.
Елена протягивает Олегу папку.
Он открывает её, рассматривает проекты.
ОЛЕГ. А ничего вот этот… И этот неплох… Я люблю вас, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. Я этого не слышала, Олег Владимирович… И вы не слышали, что я вас люблю… Вот этот ещё посмотрите… По-моему, очень интересный, в стиле конструктивизма…
ОЛЕГ. Да ну… по-моему, слишком пафосно. Вот. Лаконичный, строгий, прозрачный. Стиль стекла и бетона. По-моему, городу нужна именно такая консерватория.
ЕЛЕНА. А давайте сделаем открытое голосование в интернете. Пусть жители сами проголосуют, какое новое здание им больше нравится.
ОЛЕГ. С вами невозможно работать, Елена Петровна.
ЕЛЕНА. С вами тоже, Олег Владимирович.
ОЛЕГ. Вы можете больше не сниться мне голой?
ЕЛЕНА. Я постараюсь, Олег Владимирович.
Проверяет верхнюю пуговицу.
ОЛЕГ. А сделать голосование в интернете отличная идея, Елена Петровна. Подрядчик меня порвёт. Который должен выиграть тендер.
ЕЛЕНА. Ещё не факт, что победит не его проект. Зато это будет честно.
ОЛЕГ. Вас бы в президенты, Елена Петровна.
Полный текст пьесы представляется по запросу театрам, заинтересованным в постановке. Email:
FINITA LA COMMEDIA!
Новосибирский Академгородок
август 2019 года
(2019.08.11)
ВНИМАНИЕ! ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА НА ПЬЕСУ ЗАЩИЩЕНЫ ЗАКОНАМИ РОССИИ, МЕЖДУНАРОДНЫМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ, И ПРИНАДЛЕЖАТ АВТОРУ. ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЕЕ ИЗДАНИЕ И ПЕРЕИЗДАНИЕ, РАЗМНОЖЕНИЕ, ПУБЛИЧНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ, ПЕРЕВОД НА ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ, ВНЕСЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЙ В ТЕКСТ ПЬЕСЫ ПРИ ПОСТАНОВКЕ БЕЗ ПИСЬМЕННОГО РАЗРЕШЕНИЯ АВТОРА.
ПОСТАНОВКА ПЬЕСЫ ВОЗМОЖНА ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПРЯМОГО ДОГОВОРА МЕЖДУ АВТОРОМ И ТЕАТРОМ.
