ДУРОЧКА
романтическая комедия
Если тебе нужен развод с тараканами и гусями опостылевшей ненормальной жены, но душит брачный контракт, бойся того, в чьей голове есть такие же тараканы и гуси – ведь развод пойдет совсем не по твоему плану.
 |
Действующие лица: ГЛАША РОБЕРТ СПАРТАК |
1. ВАГОН
Глаша сидит у окна, читает толстую книгу.
Время от времени хихикает, поправляет нелепые, яркие очки.
Глаша и одета так же – нелепо, ярко и эксцентрично.
Волосы собраны в два хвостика.
Лицо взрослой женщины резко диссонирует с её причёской и нарядом.
Заходит Роберт.
Он хорош собой, похож на киноактёра.
Подходит к Глаше.
РОБЕРТ. Не возражаете, если я присяду?
ГЛАША. (не отрываясь от книги) Конечно, садитесь, если других мест нет.
Роберт с недоумением осматривает пустой вагон.
Садится.
Глаша не обращает на него никакого внимания – читает, хихикает.
Роберт явно приноравливается завести разговор, но не знает, как.
ГЛАША. (читает, хохочет) Ой, не могу…
Одной рукой лезет в плетёную пляжную сумку, достаёт бутерброд.
Жуёт, хихикает.
Переворачивает страницу, протягивает бутерброд Роберту.
ГЛАША. Подержите, пожалуйста…
Роберт, опешив, берёт бутерброд двумя пальцами.
Глаша достаёт из сумки бутылку воды, зажав её между коленей, открывает, пьёт.
Снова ставит бутылку между коленей, забирает у Роберта бутерброд, откусывает-жуёт, снова отдает бутерброд, хихикает.
РОБЕРТ. Смешная книжка?
ГЛАША. (жуя) Очень.
РОБЕРТ. А как называется?
ГЛАША. (не глядя) Медицинская энциклопедия. Раздел "Паразиты".
РОБЕРТ. Фу…
ГЛАША. Отстаньте, не мешайте мне…
Доедает бутерброд, запивает, хихикает.
РОБЕРТ. (придвигается к Глаше) А знаете, я ведь тоже… паразит.
Глаша поднимает глаза, сравнивает с картинками в книге.
ГЛАША. И правда… похож. Вот на этого. (показывает рисунок)
РОБЕРТ. (читает название) "Дифиллоботриум Латум". (обиженно) Вообще-то, я пошутил.
ГЛАША. А я – нет. Послушайте… (оглядывается) Вагон ведь пустой… А вы сказали, тут мест нет!
РОБЕРТ. Я?! Я не говорил, это вы так сказали!
ГЛАША. А-а-а! Помогите!
РОБЕРТ. Я не маньяк!
ГЛАША. Тогда почему вы ко мне подсели?
РОБЕРТ. Познакомиться захотел! Вижу, девушка симпатичная…
ГЛАША. А бутерброд зачем отобрали?
РОБЕРТ. Вы сами мне его вручили! (поспешно сует остатки бутерброда Глаше в сумку)
ГЛАША. А-а-а! Помогите!
РОБЕРТ. Орите, сколько хотите, всё равно никто не услышит.
Глаша вскакивает, выхватывает из сумки спрей-автозагар, брызгает им в лицо Роберту.
РОБЕРТ. (зажмуривается) А-а-а!!!
ГЛАША. Если сунетесь, я вас стукну… Дифиллоботриум Латум!
Роберт стонет, закрыв лицо руками.
РОБЕРТ. Не сунусь… Психическая…
Роберт уходит на другое сиденье, сидит, согнувшись, закрыв руками лицо.
Глаша садится на своё место, делает вид, что читает, но то и дело оглядывается на Роберта.
Подходит к нему, трогает за плечо.
ГЛАША. Это всего лишь автозагар – то, чем я брызнула.
РОБЕРТ. Вы ездите на пляж с автозагаром?
ГЛАША. А откуда вы знаете, что я еду на пляж?
РОБЕРТ. Вообще-то, в этой электричке все на пляж едут.
ГЛАША. (оглядывается) Кто – все?
Роберт отрывает руки от лица – оно в пятнах автозагара.
РОБЕРТ. Я с вами с ума сойду. Эта электричка идёт до пляжа "Звезда". Так?
ГЛАША. Так.
РОБЕРТ. Сегодня плохая погода. Так?
ГЛАША. Так.
РОБЕРТ. Поэтому в вагоне никого нет. Так?
ГЛАША. Так.
РОБЕРТ. И что мне мешает предположить, что вы едете на пляж, несмотря на ненастье?
ГЛАША. А что мне мешает предположить, что вы маньяк? Бутерброд, опять же, у меня отобрали… Голодный маньяк – так и есть!
РОБЕРТ. Да не трогал я ваш бутерброд! Ненавижу фастфуд!
ГЛАША. Тогда зачем вы ко мне подсели?
РОБЕРТ. Говорю же, увидел симпатичную девушку, решил познакомиться…
ГЛАША. (смотрит подозрительно) Меня лет сто никто не находил симпатичной, а уж тем более – девушкой…
РОБЕРТ. А я нашёл!
ГЛАША. Вот это и подозрительно.
РОБЕРТ. Подозрительно с автозагаром на пляж ездить, а не к девушкам в электричке клеиться.
ГЛАША. Что вы привязались к этому автозагару? Сегодня нет солнца, а загореть хочется. Вот я и решила попробовать…
РОБЕРТ. На мне…
ГЛАША. Кстати, прекрасный цвет.
Брызгает автозагаром Роберту на щёку.
РОБЕРТ. (отшатывается) Прекратите!
ГЛАША. Скажите, я ведь уже не кажусь вам симпатичной?
РОБЕРТ. Кажетесь! Как вас зовут?!
ГЛАША. Меня зовут – замужем! За-му-жем! (показывает кольцо) Если муж узнает, что вы ко мне клеитесь, я вам не позавидую.
РОБЕРТ. Не обязательно сообщать мужу об этом… Тем более, что клеиться я так и не начал. Не успел.
ГЛАША. Как не начали? А почему вы тогда сидите рядом со мной в пустом вагоне?
РОБЕРТ. Это вы сидите! Я отсел! А вы сюда сели сами!
ГЛАША. Я сюда села, чтобы вы не думали, что это газ! (показывает баллончик)
РОБЕРТ. Я и не думаю!
ГЛАША. Вот и отсели бы, раз такой умный!
РОБЕРТ. Вот и отсяду!
ГЛАША. Ну?! Что же вы?!
РОБЕРТ. (встаёт) Может, все таки познакомимся? Меня Роберт зовут.
ГЛАША. Роберт?
РОБЕРТ. Да, Роберт. Красивое имя, правда?
ГЛАША. А-а-а-а!!!
Глаша вскакивает, угрожающе вскидывает руку с баллончиком автозагара.
Роберт отшатывается, закрыв лицо, выбегает из вагона.
ЗТМ.
2. КАБИНЕТ
Спартак сидит за роскошным столом в высоком красивом кресле.
Спартак в белом костюме, он молод, хорош собой, имеет самодовольный, пресыщенный вид.
Заходит Роберт, лицо у него в тёмных разводах автозагара.
РОБЕРТ. Я разрываю контракт! Она чокнутая!
СПАРТАК. Чем это она вас?
РОБЕРТ. Не знаю. Говорит, что автозагаром.
СПАРТАК. Не отмывается?
РОБЕРТ. Нет.
СПАРТАК. Ну, ничего, ничего… Хотите, добавлю десять тысяч рублей за вредность?
РОБЕРТ. Хочу. Только толку-то… Я не могу завязать с ней контакт. У неё это… как бы это сказать… (делает неопределённый жест) Причинно-следственные связи нарушены в голове.
СПАРТАК. Дружище, я предупреждал вас, что моя жена дурочка?
РОБЕРТ. Да.
СПАРТАК. А вы что сказали?
РОБЕРТ. Я сказал, что это облегчает задачу. Спартак Васильевич, но я же не знал, что у неё в прямом смысле не все дома! Она читает про паразитов – и ржёт!
СПАРТАК. (настороженно) Каких паразитов?
РОБЕРТ. Настоящих! Про которых написано в медицинской энциклопедии!
Спартак барабанит пальцами по столу.
СПАРТАК. Да-а… Надеюсь, теперь вы меня понимаете? Вы должны её соблазнить!
РОБЕРТ. Легко сказать. Она мне мужем грозит.
СПАРТАК. Вас это пугает?
РОБЕРТ. Нет. Но она в этот момент такая… такая беззащитная, что я теряюсь.
СПАРТАК. А вы не теряйтесь. Вы действуйте. Или вы не профессионал?
РОБЕРТ. (вздыхает) Профессионал.
СПАРТАК. Ну, вот и отлично. Десять тысяч рубликов сверху, и больше никаких электричек. Работайте на природе, дружище!
ЗТМ.
3. ПЛЯЖ
Шум морского прибоя.
Глаша лежит на подстилке под зонтиком.
На ней эксцентричный купальник и тёмные очки.
Появляется Роберт, он голый по пояс, в джинсах.
Поигрывая мышцами, идёт к Глаше.
Глаша его не видит, достаёт из сумки баллончик с автозагаром.
Роберт замирает.
Глаша брызгает автозагаром себе на руки, на грудь.
Роберт надевает тёмные очки.
Собравшись с духом, идёт к Глаше.
РОБЕРТ. Не возражаете, если я прилягу?
ГЛАША. (не глядя на него) Конечно, ложитесь, если других мест нет.
Роберт достаёт из сумки подстилку, расстилает рядом с Глашей.
РОБЕРТ. Как водичка сегодня?
Глаша брызгает на себя автозагаром.
ГЛАША. С газом.
РОБЕРТ. (замирает) В смысле? С каким ещё газом?
ГЛАША. Углекислым, наверное. С каким же ещё.
Показывает на бутылку минералки, стоящую рядом.
ГЛАША. Ненавижу эти пузырики. Они колются и щекочут в носу.
Делает глоток, морщится.
РОБЕРТ. А! Нет, и имею в виду другую водичку… Которая в море. Как она?
ГЛАША. Не знаю, я её не пила.
Роберт секунду стоит озадаченный, потом громко смеётся.
РОБЕРТ. Ха-ха! Хорошая шутка.
ГЛАША. А кто шутил?
РОБЕРТ. Ну, как же… Вы. (цитирует) "Как водичка? С газом!". Ха-ха! Теперь всегда так буду всем отвечать на пляже. "Как водичка? С газом!". Ха-ха!
ГЛАША. Вы идиот?
РОБЕРТ. Э-э… Почему?
ГЛАША. Потому что говорить человеку, что вода в море с газом – высшая степень идиотизма.
РОБЕРТ. Но это вы так сказали! А потом добавили, что не пили её!
ГЛАША. Но я её действительно не пила. А вы стали дико ржать, кривляться и в лицах изображать, как вы собираетесь дурачить людей.
РОБЕРТ. (в замешательстве) Вы… Вас… Вам… никто не говорил, что у вас проблемы с логикой?
ГЛАША. Логики не существует.
РОБЕРТ. Что-о?
ГЛАША. Потому что, если бы она существовала, вы бы не стали ложится мне на голову при совершенно пустом пляже. Зачем вы наврали, что больше нигде нет места?
РОБЕРТ. Знаете, что…
ГЛАША. Что?
РОБЕРТ. С вами совершенно невозможно разговаривать!
В раздражении хватает подстилку, уходит.
ГЛАША. С вами тоже. Кстати… я вас где-то недавно видела. Вы не могли бы снять очки?
Роберт расстилает подстилку в стороне, садится.
РОБЕРТ. Не могу.
ГЛАША. И голос мне ваш знакомый…
РОБЕРТ. Чёрт… Что ж делать-то… Кажется, это провал… Конец репутации крутого мачо…
ГЛАША. Что вы там бормочете себе под нос?
РОБЕРТ. Жалуюсь на судьбу.
ГЛАША. А вы не могли бы жаловаться на неё громче? Я ничего не слышу!
РОБЕРТ. Какая вам разница, что я говорю?
ГЛАША. Никакой. Но я должна знать, что у вас на уме. Вдруг вы на меня нападёте?
РОБЕРТ. Послушайте! Если бы я собирался на вас напасть, я бы уже напал!
ГЛАША. А вот и неправда. Вчера в электричке мне попался маньяк. Так он, прежде, чем напасть, очень долго рядом кружил. Потому что маньяку важно увидеть страх в глазах жертвы. Вы не поверите, но он мне даже представился.
Роберт встаёт, подходит к Глаше.
РОБЕРТ. Ну, почему же не поверю. Поверю. Неужели я на него не похож?
ГЛАША. Нет, что вы! Он был красавец. Высокий, широкоплечий, не чета вам. Если бы не его кровожадный взгляд, я бы в него влюбилась.
РОБЕРТ. (снимает очки) А так?
ГЛАША. Что – так?
РОБЕРТ. Так не похож тоже?
ГЛАША. Слушайте, а что это у вас с лицом?
РОБЕРТ. Вчера в электричке одна дур… прекрасная девушка брызнула мне в лицо автозагаром. Она решила, что я маньяк и собираюсь напасть на неё.
ГЛАША. Вот дура.
РОБЕРТ. Первый раз, когда я полностью с вами согласен.
ГЛАША. На вашем месте я заявила бы на неё в полицию.
РОБЕРТ. Правда?
ГЛАША. Конечно. Где это видано – кидаться на мужчин с автозагаром. А вдруг у него аллергия? Вдруг случится анафилактический шок…
РОБЕРТ. Хорошо. Я пошёл.
Уходит.
ГЛАША. (нервничает) Куда?
РОБЕРТ. Писать заявление. Я очень хорошо запомнил внешность той девушки. Опишу так, что её задержат на первом углу.
ГЛАША. Стойте.
Роберт останавливается.
ГЛАША. Хватит валять дурака.
РОБЕРТ. Согласен.
Подходит к Глаше.
РОБЕРТ. Меня Роберт зовут. На этом месте вы вчера заорали.
ГЛАША. Повторить?
РОБЕРТ. Ну, если больше ни на что нет фантазии…
ГЛАША. Есть.
РОБЕРТ. Ой, как интересно…
ГЛАША. Интереснее, чем вы думаете. Значит, так, Роберт, вы можете подержать меня за ноги?
РОБЕРТ. С удовольствием!
Роберт садится, обнимает Глашу за ноги, Глаша отталкивает его и отскакивает.
ГЛАША. Нет, всё-таки вы маньяк. Правильно я вас вчера разукрасила.
РОБЕРТ. Но вы же сами сказали…
ГЛАША. Я не договорила. Господи, ну, что у всех мужчин за манера – слышать только начало фразы!
РОБЕРТ. Я готов выслушать вас до конца!
ГЛАША. Значит, так… Я сейчас попробую встать на голову, а вы подержите меня за ноги.
РОБЕРТ. (растерянно) Не понял…
ГЛАША. Ну, что здесь непонятного? Раз вы не маньяк и не собираетесь на меня нападать, могу я попросить вас о дружеской услуге?
РОБЕРТ. Конечно…
ГЛАША. Вот я и прошу! Я попробую встать на голову, а вы подержите меня за ноги, чтобы я не упала, потому что я совершенно не умею стоять на голове.
РОБЕРТ. Конечно… Я готов.
ГЛАША. Подождите… Я не готова.
Берёт бутылку минералки, открывает её, пьёт.
ГЛАША. Почему вы не спрашиваете, зачем мне это надо?
РОБЕРТ. Я хотел… Не успел.
ГЛАША. Не врите. Вам так не терпится схватить меня за ноги, что на причины такого странного поведения вам наплевать.
РОБЕРТ. Ну, что вы! Я просто боюсь быть навязчивым. Но если вы не против, я спрошу – а зачем вам это надо?
Глаша пьёт, закрывает бутылку.
ГЛАША. Я мечтаю увидеть мир перевёрнутым.
РОБЕРТ. О… По-моему, вам для этого совершенно необязательно вставать вверх ногами. Вы и так всё видите в необычном ракурсе.
ГЛАША. То есть, вы меня не подержите?
РОБЕРТ. Подержу! С удовольствием!
Ловит гневный взгляд Глаши.
РОБЕРТ. В смысле, без удовольствия! В рамках дружеской поддержки… Я не знаю, как правильно сказать, чтобы вы не обиделись…
ГЛАША. Ужас, какой вы болтливый.
Глаша садится на корточки, становится на голову, но ноги пока не отрывает.
Роберт всем видом показывает, что готов её подхватить.
Глаша садится.
ГЛАША. Только не подумайте, что я сумасшедшая.
РОБЕРТ. (горячо) Ну, что вы!
ГЛАША. Муж отказывается держать меня за ноги, он говорит, что это дурацкая блажь.
РОБЕРТ. Его можно понять. Какой мужу смысл просто так держать. С такой просьбой лучше обращаться к подруге.
ГЛАША. Подруг у меня нет. Это такая глупость – подруги! Я глупостями не занимаюсь. Так, всё, хватит болтать.
Глаша упирается головой в подстилку, пытается выпрямить ноги, Роберт подхватывает их, пытается помочь сохранить равновесие.
Это получается плохо – Глаша заваливается то вправо, то влево, то вперёд, то назад.
Наконец, Роберт фиксирует Глашу, замирает.
ГЛАША. Боже… Какая красота…
РОБЕРТ. Правда?!
ГЛАША. Небо… совершенно особенное… Облака, словно в сказке… А море… оно фантастическое!
РОБЕРТ. Неужели?
ГЛАША. Вы не поверите, но я вижу космос!
РОБЕРТ. Не может быть!
ГЛАША. Правда, правда!!! Там, за облаками такое глубокое сияющее пространство! А в нем планеты и их орбиты… Маленькие планеты с маленькими орбитами… Большие – с большими… Вы знаете… Кажется, я даже вижу жизнь на этих планетах! Да-да, вон там идет какое-то существо! Такое неуклюжее симпатичное зеленое существо на кривых ножках. Слушайте, кажется, у него есть крылья. Но почему тогда оно не летит, а идет?
РОБЕРТ. Вы так рассказываете, что мне тоже захотелось посмотреть.
ГЛАША. Я знала, знала, что перевёрнутый мир гораздо лучше и интереснее! Он в сравнение не идёт с нормальным!
Роберт сильно наклоняет голову набок, чтобы хоть примерно увидеть всё вокруг в том ракурсе, в котором смотрит Глаша. При этом он ослабляет хватку.
Глаша падает, Роберт пытается её удержать, при этом случайно хватает за зад.
Глаша визжит и сильно лягается.
Они падают.
РОБЕРТ. Я не хотел!
ГЛАША. Пошёл вон!
Глаша продолжает лягаться, хватает сумку, бьёт ей Роберта по голове.
ГЛАША. Урод! Похотливый козёл!
Ногой лягает Роберта в челюсть.
Роберт вскакивает, убегает.
ГЛАША. Я мужу пожалуюсь! Он вас убьёт!
ЗТМ.
4. КАБИНЕТ
Спартак полулежит на кушетке, нежно воркует по телефону.
СПАРТАК. И я – очень-очень-очень… Нет, малыш, увидеться мы не можем. Ну, ты же всё знаешь! И всё понимаешь. Я изменить не могу. Изменить должны мне, причём, в особо крупном размере, чтобы не подкопаться. Ну, потерпи, малыш! Ждать осталось недолго, работает профессионал.
Врывается Роберт.
У него на лице повязка – вывихнута челюсть.
Из-за этого он говорит не совсем внятно, шепелявит.
Швыряет на стол деньги.
РОБЕРТ. Всё! Вот ваши деньги!
СПАРТАК. (в трубку) Я перезвоню, малыш. И я – целую-целую-целую… (нажимает отбой) Ну?! И что это за истерика?
РОБЕРТ. (шепелявит) Это не истерика! Это… (пальцем тыкает в челюсть) Это два выбитых зуба, вывих и трещина! Я ем через трубочку! И только жидкую пищу!
Спартак вздыхает, лезет в стол, кидает к деньгам на столе ещё пару пачек.
СПАРТАК. Так нормально?
РОБЕРТ. Нет! Найдите какого-нибудь другого совратителя.
СПАРТАК. (вздыхает) Другой тоже сбежит. А вы к ней как-то уже… притёрлись.
РОБЕРТ. (показывает на челюсть) Вы вот это называете – притёрлись?!
Спартак вздыхает, бросает на стол ещё несколько купюр.
СПАРТАК. Вы меня разорите!
РОБЕРТ. Спартак Васильевич, я серьёзно. Я не пытаюсь выманить у вас как можно больше денег. Я, правда, не могу больше так работать. У меня крыша едет.
СПАРТАК. У меня крыша семь лет уже едет! И ничего! (трогает голову) Не уехала.
РОБЕРТ. Я вам очень сочувствую, но я не могу, честное слово! (отодвигает деньги)
СПАРТАК. Эх, вы! А ещё профессионал…
РОБЕРТ. Не понимаю, почему бы вам просто не подать на развод, Спартак Васильевич?
СПАРТАК. (с выражением) По-то-му что, Роберт Георгиевич. Если бы я знал, что вы такой слабак, я бы с вами не связывался.
Нервно начинает скидывать пачки денег в выдвинутый ящик стола.
РОБЕРТ. (трогает челюсть) Я просто не знаю даже, с какой стороны к ней подступиться. С какой ни зайдёшь, она сразу кричит – "Спасите! Помогите!". Понимаете, у меня ведь с ней уже всё было на мази – я помог ей увидеть перевёрнутый мир, – и тут…
СПАРТАК. И тут вы накинулись на неё, как голодный самец!
РОБЕРТ. Это она так сказала?
СПАРТАК. Да. И попросила купить ей электрошокер.
РОБЕРТ. А вы?
СПАРТАК. Не купил. Сказал, что женщина с электрошокером похожа на смерть с косой. Она согласилась.
Роберт потрясённо смотрит на Спартака.
СПАРТАК. Что вы так удивлённо смотрите? Да! За семь лет я научился находить для неё аргументы!
РОБЕРТ. Потрясающе. Вы герой. Я вообще не понимаю, как вы с ней познакомились, не говоря уже об остальном.
СПАРТАК. (мрачно) Она меня на машине сбила.
РОБЕРТ. Да вы что! А… Ну, тогда всё понятно.
СПАРТАК. Что вам понятно?
РОБЕРТ. Вам проще было. Я имею в виду – в интим всё перевести.
СПАРТАК. Запомните, в данном случае понятие "проще" не существует. Это я сам догадался броситься к ней под машину, чтобы познакомиться.
РОБЕРТ. Да вы что… Здорово. (встаёт) Я, конечно, тоже могу попробовать… Но только последний раз.
СПАРТАК. Сядьте. Она с тех пор не водит машину.
РОБЕРТ. Ах, чёрт… Обидно.
СПАРТАК. Но я могу подсказать вам ещё один способ, как подцепить её на крючок.
РОБЕРТ. (вздыхает, трогает челюсть) Хорошо, попробую ещё разок… Просто деньги очень нужны.
Спартак начинает выкидывать пачки денег обратно на стол.
СПАРТАК. Только строго придерживайтесь моих советов. Договорились?
Роберт достаёт из кармана блокнот и ручку.
РОБЕРТ. Я, пожалуй, их даже запишу.
ЗТМ.
5. КАФЕ
За столиком сидит Глаша, пьёт кофе.
Перед ней бутылка воды.
У Глаши скучающий вид.
Заходит Роберт.
Он в шортах, цветастой рубашке и сандалиях.
На голове у Роберта яркая панама, за спиной рюкзак.
Из рюкзака торчит большой сачок для ловли бабочек.
В руках у Роберта бокал с соком, из которого торчит соломинка.
Роберт, не обращая внимания на Глашу, снимает рюкзак, садится за столик, пьёт через соломинку сок, что-то рассматривает в телефоне.
Глаша замечает Роберта, глаза её округляются.
Она нервничает, ёрзает на стуле.
Роберт не обращает на неё внимания.
ГЛАША. Кхе-кхе…
Роберт не обращает внимания, смотрит в дисплей телефона.
ГЛАША. (громче) Кхе-кхе…
Роберт не реагирует.
Глаша встаёт, подходит к столику Роберта.
ГЛАША. Здравствуйте.
РОБЕРТ. (поднимает глаза) А, это вы. Простите, не заметил вас. Я сейчас уйду.
Встаёт, берёт рюкзак, собирается уходить.
ГЛАША. Я вас не прогоняю.
РОБЕРТ. Но я всё равно лучше уйду.
ГЛАША. Хорошо. Только можно сначала спросить?
РОБЕРТ. Спрашивайте, только быстрее, у меня до сих пор в ушах ваши вопли стоят и челюсть болит.
ГЛАША. (показывает на сачок) Это сачок?
РОБЕРТ. Да, это сачок.
ГЛАША. Настоящий сачок?!
РОБЕРТ. Да, настоящий сачок.
ГЛАША. А зачем он вам?
РОБЕРТ. Для бабочек.
ГЛАША. (заворожённо) Для бабочек?
РОБЕРТ. Да. Я люблю бабочек. Я их ловлю, рассматриваю, а потом отпускаю.
ГЛАША. О, господи… Это космос.
РОБЕРТ. В каком смысле?
ГЛАША. Вы поймали из космоса мою мечту – ловить бабочек, рассматривать их, а потом отпускать!
РОБЕРТ. По-моему, ваша мечта была увидеть перевёрнутый мир.
ГЛАША. А разве мечта должна быть одна?
РОБЕРТ. Вы правы. Нет такого правила. Только тогда я не понимаю…
ГЛАША. Что вы не понимаете?
РОБЕРТ. Перевёрнутый мир вы не могли увидеть, потому что вас некому было держать за ноги. А что вам мешает купить сачок?
ГЛАША. Клаустрофобия.
РОБЕРТ. Я что-то не понял сейчас…
ГЛАША. Что здесь непонятного? Сачок–клаустрофобия, клаустрофобия–сачок, сачок–клаустрофобия…
РОБЕРТ. Э-э… Да, но вы же снаружи, а не внутри.
ГЛАША. А какая разница?
РОБЕРТ. Э-э… Действительно. Разницы никакой.
ГЛАША. Но если бабочек будете ловить вы, а я – только рассматривать и отпускать, то это не страшно.
РОБЕРТ. Я даже не знаю…
ГЛАША. (молитвенно сложив руки) Возьмите меня, пожалуйста!
РОБЕРТ. А вы не будете кричать, что я вас убиваю?
ГЛАША. Я постараюсь.
РОБЕРТ. Хорошо, поехали. Я тут недалеко знаю одну прекрасную полянку.
ГЛАША. Спасибо. Только минуточку подождите меня, хорошо? Я куплю бутылку воды и забегу в дамскую комнату.
Глаша убегает, Роберт радостно делает жест – "Йес!".
Заглядывает в блокнот, пробегает глазами записи.
РОБЕРТ. А как вас зовут? Мы так и не познакомились…
ГОЛОС ГЛАШИ. Глаша!
РОБЕРТ. Ну, я в третий раз представляться не буду…
ЗТМ.
6. ПОЛЯНА
Поют птицы, порхают бабочки.
По поляне с сачком от цветка к цветку бежит Роберт в шортах.
Глаша бежит за ним немного поодаль, чуть прикрывая лицо рукой, когда Роберт сачком накрывает очередной цветок.
В руках у Глаши бутылка воды, время от времени Глаша пьёт.
РОБЕРТ. Есть! Поймал.
Глаша подбегает к Роберту.
Он держит в руках бабочку.
ГЛАША. Какая красивая! Дайте, дайте её мне! (берёт бабочку, садит её на ладонь) Посмотрите, какой узор на крыльях!
РОБЕРТ. (смотрит Глаше в лицо) Да, очень красивый…
ГЛАША. Вы не туда смотрите. Видите, ажурный узор, как будто кто-то нарисовал тонкой кисточкой?
РОБЕРТ. (рассматривает бабочку) А сверху капнул голубой эмалью три маленькие точки… Тут и тут. Какая симметрия…
ГЛАША. Кто это сделал?
РОБЕРТ. Да, кто?
ГЛАША. Вы тоже не знаете?
РОБЕРТ. Хочу выслушать вашу версию.
ГЛАША. Мне кажется, что очень хорошие люди, те, которые умирают совсем молодыми, где-то там сидят и расписывают крылья бабочек. Им хорошо, этим людям, они счастливы, и поэтому бабочки получаются очень красивые. И чем красивее бабочка, тем лучше был человек, который её расписывал…
РОБЕРТ. А мне кажется, что у них есть тату-салон.
ГЛАША. Вы шутите?
РОБЕРТ. Абсолютно серьёзно. Там сидит модный мастер и штампует эти узоры. Все бабочки хотят попасть именно к этому мастеру – там такая дли-и-и-инная очередь из бабочек, – но не у всех получается. Только у самых наглых.
ГЛАША. Фу… Мне не нравится ваша версия. В ней всё как у людей.
РОБЕРТ. Ну, извините, я старался.
ГЛАША. (выпускает бабочку) Давай, лети, дорогая!
Бабочка улетает.
ГЛАША. Вы видели, как она на нас посмотрела?
РОБЕРТ. Как?
ГЛАША. Осуждающе.
РОБЕРТ. А, по-моему, понимающе.
Роберт чуть наклоняется, будто хочет поцеловать Глашу.
ГЛАША. Правда? Тогда поймайте ещё одну, вон ту, голубую! Я хочу, чтобы она тоже на меня понимающе посмотрела.
Роберт скачками, размахивая сачком, бежит за бабочкой.
Видно, что он воодушевлён своим несомненным успехом у Глаши.
Роберт слишком резко замахивается сачком и накрывает бабочку.
Подбегает Глаша.
ГЛАША. Покажите её быстрее!
Роберт приподнимает сачок, Глаша сходит с лица.
ГЛАША. Что вы наделали?!
РОБЕРТ. Что?
ГЛАША. Вы убили её.
РОБЕРТ. Да нет, оглушил немножко.
ГЛАША. Она не дышит!
РОБЕРТ. Вы уверены?
Роберт берёт бабочку за крыло, подносит к уху, слушает.
РОБЕРТ. По-моему, сердце бьётся.
ГЛАША. Вы убийца!
РОБЕРТ. Пожалуйста, не кричите.
ГЛАША. (со слезами) Я ненавижу вас!
РОБЕРТ. (смотрит на бабочку) Хотите, я сделаю ей искусственное дыхание?
ГЛАША. Никогда больше не подходите ко мне, слышите? Садист!
Глаша убегает.
Роберт растерянно стоит с бабочкой и сачком.
Дует на бабочку – она не шевелится.
ЗТМ.
7. КАБИНЕТ
Спартак разговаривает по телефону.
СПАРТАК. И я – нежно-нежно-нежно… И я – крепко-крепко-крепко… Совсем недолго осталось. Я дал профессионалу пару ценных советов, и теперь она никуда не денется.
Заходит мрачный понурый Роберт.
СПАРТАК. (в трубку) Я перезвоню, малыш. И я – страстно-страстно-страстно…
Нажимает отбой, вопросительно смотрит на Роберта.
РОБЕРТ. (убито) Я зашиб бабочку.
СПАРТАК. Насмерть?
Роберт кивает.
СПАРТАК. М-да… Плохо дело. (вскакивает) А я ведь предупреждал! Осторожнее! Не могли потренироваться перед заданием?
РОБЕРТ. Я тренировался! Всё было просто прекрасно! Ловил – отпускал, ловил – отпускал! Я стал снайпером по отлову бабочек! Ни одной не зашиб! Кроме этой…
СПАРТАК. М-да… И что эта дурочка?
РОБЕРТ. Назвала меня садистом и убийцей.
СПАРТАК. Чёрт! Всё придётся начинать сначала.
РОБЕРТ. (в прострации) Они такие хрупкие, эти бабочки… Чуть заденешь…
СПАРТАК. Ладно, чего уж теперь.
Роберт достаёт из карманов деньги, кладёт на стол.
РОБЕРТ. Всё. У меня больше никаких шансов.
СПАРТАК. Да бросьте вы! Что, я, своей жены не знаю? Неделю проплачет и простит вас.
РОБЕРТ. Неделю?
СПАРТАК. Ну, две, не больше.
РОБЕРТ. Какой кошмар.
СПАРТАК. (заговорщицки) Но я, кажется, знаю, как вам её охмурить…
РОБЕРТ. Нет-нет…
СПАРТАК. (суёт деньги ему в карман) Железный способ!
РОБЕРТ. Может, попросите кого-нибудь другого?
СПАРТАК. К вам она уже как-то привыкла. А с другим… (делает неопределённый жест) Неизвестно ещё, что получится. Записывайте.
Роберт достаёт блокнот и ручку.
СПАРТАК. Значит, так…
РОБЕРТ. (перебивает) А вы не знаете, почему Глаша постоянно пьёт?
СПАРТАК. Понятия не имею.
РОБЕРТ. И вы никогда не спрашивали её об этом?
СПАРТАК. А зачем? Мне это неинтересно. Пьёт и пьёт… Пусть себе пьёт. Не водку же.
РОБЕРТ. А точно не водку?
СПАРТАК. Точно! Записывайте.
РОБЕРТ. Диктуйте быстрее, мне нужно ещё похоронить бабочку…
Спартак недоуменно смотрит на Роберта.
ЗТМ.
8. ГОСТИНАЯ
Глаша ставит в вазу цветы, поправляет, отходит на шаг, любуется.
Подходит, меняет пару цветов местами, отходит, снова любуется.
На столе стоит бутылка воды.
Заходит Спартак, он катит рядом с собой велосипед.
СПАРТАК. Почему ты не отвечаешь на звонки?
ГЛАША. Во-первых, доброе утро.
СПАРТАК. А во-вторых?
ГЛАША. Во-вторых, тоже – доброе утро.
СПАРТАК. Доброе утро!
ГЛАША. Доброе утро.
СПАРТАК. Ты не хочешь спросить, почему я с велосипедом?
ГЛАША. Пока не хочу.
СПАРТАК. А чего ты хочешь?
ГЛАША. Поцелуй меня.
Спартак целует Глашу.
СПАРТАК. Это всё?
ГЛАША. Нет. Помоги мне найти одного человека.
СПАРТАК. Какого?
ГЛАША. Его зовут Роберт, фамилии я не знаю, но с таким именем фамилия необязательна, правда?
СПАРТАК. Та-ак…
ГЛАША. Ой, вот только не надо такого многозначительного "та-а-а-к"!
СПАРТАК. Зачем он тебе?
ГЛАША. Я должна перед ним извиниться.
СПАРТАК. Та-а-ак…
ГЛАША. Де нет у меня с ним ничего! Только раз ехали в электричке, потом валялись на пляже, а потом – гонялись за бабочками.
СПАРТАК. И ты это называешь – ничего не было?
ГЛАША. Я похожа на дуру, которая просит мужа разыскать ей любовника?
СПАРТАК. Ну, прости…Ты же знаешь, я жутко ревнив. (целует Глаше руку) Хорошо, я найду его.
ГЛАША. А почему ты не спрашиваешь, как он выглядит?
СПАРТАК. С таким именем это необязательно.
ГЛАША. А я всё равно расскажу. Он та-ко-ой…
Глаша в восхищении замирает, но тут же делает скучное лицо.
ГЛАША. Ну, в общем, обыкновенный.
СПАРТАК. А заход был восторженный.
ГЛАША. Тебе показалось. Так ты найдёшь его?
СПАРТАК. Обещаю, сделаю всё возможное.
ГЛАША. Спасибо. Ой, это велосипед?
СПАРТАК. Да, это велосипед.
ГЛАША. Настоящий велосипед?!
СПАРТАК. Настоящий новый дорогой велосипед.
ГЛАША. А зачем он?
СПАРТАК. Это подарок. Тебе.
ГЛАША. Мне?! Велосипед?!
СПАРТАК. (теряя терпение) Тебе. По-моему, ты заскучала в последнее время. Я хочу, чтобы ты научилась ездить, и чаще бывала на свежем воздухе.
ГЛАША. Ты меня разлюбил?
СПАРТАК. О, боже… Где логика?
ГЛАША. Почему меня все всегда спрашивают – где логика?
СПАРТАК. Потому что ты так ведёшь разговор, что так и хочется поинтересоваться – где логика?! Причём в грубой форме. (целует Глашу) Ну, перестань. Я люблю тебя. Очень. Я жить без тебя не могу.
ГЛАША. Я без тебя тоже.
Берёт бутылку, делает глоток воды.
СПАРТАК. А почему ты всё время пьёшь?
ГЛАША. Чтобы оставаться красивой и молодой, женщина должна выпивать за день не меньше двух с половиной литров воды.
СПАРТАК. Слава богу, хоть одно внятное объяснение!
ГЛАША. Ты знаешь, я не сяду на этот велосипед.
СПАРТАК. Почему?
ГЛАША. Я боюсь его. Он похож на малярийного комара.
СПАРТАК. Что за глупости! (с досадой) Ну, хорошо, я сдам его обратно в магазин.
Берёт велосипед, катит к двери.
ГЛАША. Подожди! У меня есть прививка от малярии. Я делала её в прошлом году перед поездкой в Кению.
Забирает велосипед.
На лице Спартака явное облегчение.
ЗТМ.
9. ПАРК
Роберт прячется за фонарём.
Он напряжённо всматривается вдаль – видно, что кого-то поджидает.
В конце аллеи появляется Глаша на велосипеде.
На ней широкополая соломенная шляпа и длинное платье.
Едет Глаша неуверенно, велосипед виляет из стороны в сторону.
Роберт становится в позу, из которой следует, что он собирается броситься под велосипед.
Глаша всё ближе и ближе.
Роберт нервничает, он точно не знает, как рассчитать прыжок, чтобы оказаться под колёсами – прыгает раньше времени, лежит на дороге, не шевелясь.
Глаша тормозит, с удивлением смотрит на Роберта, подходит, трогает его за плечо.
ГЛАША. Что с вами?
РОБЕРТ. Вы меня сбили.
ГЛАША. Правда? Какой кошмар.
Роберт поднимает голову.
ГЛАША. Ой, это вы, Роберт? Тогда это кошмар вдвойне.
РОБЕРТ. Я тоже так считаю. Только не знаю теперь, что с этим делать.
ГЛАША. С чем?
РОБЕРТ. С тем, что я не рассчитал прыжок. С тем, что выгляжу идиотом.
Роберт садится, Глаша надевает на него свою шляпу.
ГЛАША. А я тебя искала, Идиот Идиотыч.
РОБЕРТ. (потирает ушибленную коленку) Зачем?
ГЛАША. Не знаю. Уже забыла.
РОБЕРТ. Ура! Мы на ты.
ГЛАША. Ну, как-то глупо обращаться на вы к человеку, которого называешь Идиот Идиотычем. Но тебе я не разрешаю мне тыкать!
РОБЕРТ. Кто бы сомневался. Мадам, а вы сильно мне вмажете, если я вас сейчас поцелую?
ГЛАША. Хочешь проверить?
РОБЕРТ. Если честно, не очень.
ГЛАША. Тогда поедем.
Достаёт из сумки бутылку, делает глоток воды.
РОБЕРТ. Куда?
ГЛАША. Куда глаза глядят.
РОБЕРТ. (встаёт) Отличный план.
Роберт садится на велосипед, Глаша перед ним на раму.
Роберт ездит по сцене кругами, выписывает восьмёрки, поворачивает то вправо, то влево.
ГЛАША. Что ты делаешь?
РОБЕРТ. Вы же сказали ехать, куда глаза глядят.
ГЛАША. У тебя, что, косоглазие?
РОБЕРТ. У меня – нет. Я слежу за тем, куда смотришь ты.
ГЛАША. Вы.
РОБЕРТ. Ты.
ГЛАША. Вы!
РОБЕРТ. Ты!
ГЛАША. Вы!
Велосипед врезается в фонарь.
Роберт и Глаша падают.
Глаша лежит на спине, раскинув руки.
ГЛАША. Господи, хорошо-то как!
РОБЕРТ. Вот теперь точно – ты!
ГЛАША. Я про небо, а ты про что?
РОБЕРТ. Я тоже про небо.
ГЛАША. (садится) Я требую продолжения банкета! (ловит удивлённый взгляд Роберта) Что ты так смотришь?
РОБЕРТ. Ничего. Просто ты первый раз заговорила, как нормальная женщина.
ГЛАША. Так лови момент, Идиот Идиотыч!
Роберт вскакивает, подаёт руку Глаше.
РОБЕРТ. Прошу!
Помогает Глаше подняться.
ЗТМ.
10. КАФЕ
Глаша и Роберт сидят за столиком.
Роберт разливает по чашкам чай, показывает на пирожные.
РОБЕРТ. Вот эти – просто бомба. Попробуй.
ГЛАША. Я не ем сладкое, от него толстеют.
РОБЕРТ. Тебе это не грозит.
ГЛАША. Намекаешь, что я слишком тощая?
РОБЕРТ. Ну, началось…
ГЛАША. Ты же сам хотел, чтобы я говорила, как нормальная женщина.
РОБЕРТ. Скучно. Оказывается, это скучно.
ГЛАША. Хорошо, я вернусь на свою орбиту.
РОБЕРТ. Уж, пожалуйста, сделай одолжение, а то как-то не по себе.
ГЛАША. (поднимает руку) Ещё пять минут здравого смысла, ладно?
РОБЕРТ. (вздыхает, смотрит на часы) Засекаю время.
ГЛАША. Расскажи о себе.
Роберт растерянно молчит.
РОБЕРТ. Даже не знаю с чего начать…
ГЛАША. Ну, хорошо, тогда сначала я. Богатая бездельница. Скучаю. Иногда беру домой переводы с арабского, литературные. Ну, чтобы совсем не превратиться в клушу. Люблю мужа. Он любит меня. Детей нет, потому что… ну просто нет! Муж сильно занят на работе – он банкир. Для полного счастья мне не хватает чуть-чуть приключений. Теперь ты.
РОБЕРТ. Пф… Даже не знаю… Так и тянет рассказать правду.
ГЛАША. Расскажи. А то лопнешь во сне.
РОБЕРТ. В каком смысле?
ГЛАША. В прямом. Заснёшь – и лопнешь. От нереализованных желаний. У тебя много нереализованных желаний?
РОБЕРТ. (проводит рукой по горлу) Вот так.
ГЛАША. Вот видишь. Прибавится ещё одно. Где гарантия, что оно не станет последней каплей, и тебя не разнесёт на кусочки, когда ты расслабишься?
РОБЕРТ. Нет гарантий.
ГЛАША. Вот видишь. Так что не сдерживай себя, говори правду.
РОБЕРТ. (показывает на часы) Время закончилось.
ГЛАША. Времени не существует.
Берёт Роберта за руку, переводит стрелки часов назад.
ГЛАША. У тебя ещё десять минут.
Роберт ошарашенно смотрит на циферблат.
РОБЕРТ. Я стриптизёр.
ГЛАША. (в ужасе закрывает лицо руками) Мамочки!
РОБЕРТ. Ну, вот… Всё остальное неважно.
Глаша убирает руки от лица, завороженно смотрит на Роберта.
ГЛАША. Роберт, я никогда в жизни не видела стриптиз… (выразительно смотрит на Роберта)
РОБЕРТ. И что?
ГЛАША. Ну, как – что?! Ты разве не понимаешь?! Я же ясно сказала – я никогда в жизни не видела стриптиз! Никогда. В жизни. Не ви-де-ла!
РОБЕРТ. Ну, нет! Только не это.
ГЛАША. Но почему же?! Я заплачÿ… (достаёт деньги)
РОБЕРТ. С ума сошла! Не здесь же!
ГЛАША. Именно здесь! Пока не пропал запал.
РОБЕРТ. Ладно. Только убери деньги. Сейчас… Музыку попрошу подходящую.
Роберт уходит.
Свет приглушается, играет музыка.
Глаша радостно попискивая, тарабанит по столу кулаками.
Роберт исполняет стриптиз, вскакивает на стол, танцует перед Глашей.
В конце Глаша прикрывает лицо руками, подсматривает сквозь пальцы, иногда вскрикивая.
Музыка заканчивается.
Разгорячённый Роберт надевает брюки, набрасывает рубашку.
Глаша хохочет.
РОБЕРТ. Ты чего?
ГЛАША. Шрам… У тебя вот тут на животе – шрам.
РОБЕРТ. Ну, да, от аппендицита. И что?
ГЛАША. Ну, как что? Это же умереть можно со смеху – стриптиз со следами аппендицита. Если бы это был какой-нибудь другой шрам – ножевое ранение там, или пуля… Это для стриптиза подходит. Но аппендицит! Ой, извини… (хохочет) Ничего смешнее в жизни не видела!
Роберт раздражённо садится.
РОБЕРТ. Вообще-то, я медсестра. В смысле, медбрат. По первому образованию.
ГЛАША. Ого.
РОБЕРТ. Только по профессии всего полгода отработал. Сколько сейчас платят в больницах, сама понимаешь…
ГЛАША. Кстати…
Кладёт перед Робертом деньги.
РОБЕРТ. Дура.
Глаша добавляет ещё денег.
ГЛАША. А так?
РОБЕРТ. (вскакивает) Дура вдвойне! Забери свои деньги! Знаешь, сколько мне отвалил твой муж?!
ГЛАША. В каком смысле – отвалил?
РОБЕРТ. В прямом. Он нанял меня, чтобы ты ему со мной изменила! Он собирается развестись с тобой!
ГЛАША. (потрясённо) Ты врёшь…
РОБЕРТ. Ты намного старше него. Ты ему надоела. У него есть эта… Малыш… Имени я не знаю…
Роберт медленно уходит.
Глаша достаёт из сумки бутылку, отпивает глоток.
Роберт оборачивается.
РОБЕРТ. Ты не вспомнила, зачем хотела меня найти?
ГЛАША. Чтобы плюнуть тебе в лицо, Роберт.
ЗТМ.
АНТРАКТ
11. КАБИНЕТ
Спартак шикарно одет.
Он разговаривает по телефону – на этот раз довольно агрессивно.
СПАРТАК. Малыш… И мне тоже-тоже-тоже… И я – жутко-жутко-жутко… Я делаю всё, что могу, а ты выносишь мне мозг. (трогает голову, орёт) Ты можешь этого не делать?! (сбавляет тон) Можешь-можешь-можешь… Вот и прекрасно. Обещаю, моя дурочка мне скоро изменит. И тогда… (мечтательно потягивается) Тогда, согласно брачному контракту, она пойдёт лесом, а я наконец-то заживу как человек! Ну, с тобой, конечно, с кем же ещё, как же мне без тебя, малыш… Нет, свадебное платье пока не заказывай. Дурная примета. Очень дурная, поверь мне. Выберем вместе потом. Как – вместе тоже дурная примета? Ужас, сколько в жизни дурных примет… А хорошие есть какие-нибудь приметы? Во что наступить?! Фу, малыш… Кстати… Я наступил сегодня. Да, шёл к машине и вляпался чуть ли не по колено. Какая-то сволочь с собаками там, видите ли, гуляла…
Заходит Роберт.
На нём лица нет.
Роберт подходит к столу, начинает выкладывать из карманов деньги.
СПАРТАК. (в трубку) Малыш, я перезвоню. И я целую-целую-целую. (орёт) И я нежно-нежно-нежно! (швыряет трубку, смотрит на Роберта) Что это значит?
РОБЕРТ. Я завалил задание.
СПАРТАК. Что значит – завалил?
РОБЕРТ. То и значит – она вам со мной никогда не изменит.
СПАРТАК. (теряет дар речи) Тр… пр… Ё… Бж… (орёт) Какого чёрта?! Она же… Она в восторге от вас! Я сам видел!
РОБЕРТ. Мало ли что вы видели. Она никогда вам ни с кем не изменит. Потому что любит вас. Безумно! (помолчав) Я бы всё отдал, чтобы меня так любили.
СПАРТАК. Эх, вы… А ещё профессионал!
РОБЕРТ. Да, профессионал! И именно потому, что профессионал – я рассказал Глаше всю правду!
СПАРТАК. (опешив) В смысле… Какую правду?
РОБЕРТ. Всю. Правду.
СПАРТАК. (хватает его за грудки) Сволочь… Ты признался ей, что я нанял тебя?!
РОБЕРТ. Да.
СПАРТАК. То есть, как… Теперь она знает, что я хотел подстроить её измену?
РОБЕРТ. Да.
СПАРТАК. И про Малыша рассказал?
РОБЕРТ. И про Малыша.
СПАРТАК. Идиот! Ты знаешь, что пустил меня по миру?
Роберт отталкивает Спартака.
РОБЕРТ. Я не знаю, куда там я вас пустил, но по-другому поступить я не мог.
СПАРТАК. (хватается за голову) О, господи! (падает в кресло) Ты что наделал, дебил?! Ты разрушил дело всей моей жизни… Ты знаешь, как я Глашку обхаживал, чтобы жениться на деньгах её папы?! Она же не от мира сего, к ней та-а-акой подход нужен!
РОБЕРТ. Знаю.
СПАРТАК. Я три года пытался втиснуться в это её мировоззрение… Три года! Чуть в психушку не попал! Втиснулся, наконец! И что теперь?!
РОБЕРТ. Я, наверное, пойду…
СПАРТАК. Стоять! Нет уж, мне надо выговориться! Не к психотерапевту же теперь топать!
Роберт кивает, остаётся на месте.
СПАРТАК. А папаша её перед самой свадьбой – бац! – и брачный договор мне под нос сунул! Щас найду… (роется в столе, достаёт бумагу) Вот… (читает) "В случае измены одного из супругов всё имущество, средства на счетах, а также место председателя правления "Первого инвестбанка" переходят пострадавшей стороне". Ну? Нормально?!
Роберт пожимает плечами.
СПАРТАК. Старый козёл. За одно я ему благодарен – что через полгода он помер.
РОБЕРТ. Я пойду?
СПАРТАК. Стоять! Что мне делать-то?! Что делать?! Глашка меня теперь поганой метлой выгонит – а у меня ни образования, ни жилья! Ни-че-го!
РОБЕРТ. У нас в стриптиз-клубе место есть. Хотите, поговорю?
СПАРТАК. Ты издеваешься?!
РОБЕРТ. Ну, почему? Платят нормально – квартиру снять можно и с голода не помрете… Живот покажите, Спартак Васильевич, я сразу пойму, подходите вы нам или нет.
СПАРТАК. Я тебе сейчас покажу… (встаёт, угрожающе надвигается Роберта) Я тебе сейчас такой живот покажу!
Заходит Глаша.
Её не узнать.
Она элегантно одета, от эксцентричной внешности не осталось следа.
Глаша бросает сумку в кресло, весело размахивает пачкой бумаг.
ГЛАША. Господа! Как хорошо, что вы здесь! Боялась, что все разбегутся, и я не смогу передать вам вот это!
Глаша швыряет бумаги на стол.
СПАРТАК. Во-первых, доброе утро.
ГЛАША. А во-вторых?
СПАРТАК. А во-вторых, он всё наврал! (показывает на Роберта)
ГЛАША. Ты знаешь, он так хорошо наврал, что я ему поверила, и переписала на тебя весь папин бизнес, деньги и всё имущество. (показывает на бумаги)
СПАРТАК. Как?!
ГЛАША. Да, я с утра была у юриста. Столько бумаг… Столько подписей… Ужас! Голова разболелась, рука занемела, спина затекла.
СПАРТАК. (берёт бумаги) Ты шутишь?
ГЛАША. Нет. Я просто тебя люблю.
РОБЕРТ. Глаша, не делай этого, я тебя умоляю… Спартак Васильевич… Вы должны отказаться. Это нечестно!
ГЛАША. Идиот Идиотыч, не вмешивайтесь в наши дела.
СПАРТАК. Чо, прям взять и отказаться?
РОБЕРТ. (убито) Прям – взять. И отказаться.
СПАРТАК. Я бы с удовольствием, но не могу.
Спартак прячет бумаги в стол, запирает ящик на ключ.
СПАРТАК. Не могу. Не могу. Не могу. Я из другого теста. (зажмуривается) Это что же получается? Примета-то сработала!
РОБЕРТ. Зачем ты это сделала, Глаша? Зачем. Ты. Это. Сделала! Зачем?!
ГЛАША. Скучно. Вы все скучно живёте. Думаете – скучно. Поступаете – скучно. Скучно спите. Скучно едите. Скучно веселитесь. Скучно делаете подлости. Скучно любите. Скучно изменяете и скучно умираете.
Спартак смотрит на Роберта, крутит у виска пальцем – мол, совсем съехала.
ГЛАША. Я не хочу так. Я хочу встать на голову и посмотреть на мир вверх тормашками. Нарушить все правила. Опровергнуть законы. Кто их придумал? На каких основаниях? Почему я должна им подчиняться? Я хочу быть абсолютно свободной. Свобода – это не скучно. Только встав вверх ногами, вы сумеете правильно взглянуть на мир и увидеть то, чего раньше не видели. Но вы скучные люди и никогда этого не сделаете.
СПАРТАК. Я понял… (подходит к Роберту) Вот она сейчас это сказала, и я вдруг всё понял! Ты настоящий, крутой профессионал! Ты выполнил моё задание единственно возможным способом! Забери деньги, они твои!
Роберт резко бьёт Спартака в челюсть.
Спартак отлетает к стене.
РОБЕРТ. Это чтоб не лопнуть от нереализованных желаний.
СПАРТАК. Нормально… Нормально… Я всё понимаю… Хочешь, ещё вмажь.
Спартак встаёт, подходит к Роберту.
РОБЕРТ. А вот "ещё" – это уже руки марать.
СПАРТАК. Всё равно не в обиде… (вытирает кровь из носа) Будет скучно, заходи иногда… Пропустим стаканчик.
Глаша, пока они говорят – бледнеет, обмякает, хватается за стол, падает.
Роберт и Спартак смотрят на неё с удивлением.
СПАРТАК. Ничё-ничё… Щас оклемается. Не каждый день на любимого человека всё добро переписываешь…
Роберт бросается к Глаше, проверяет пульс.
РОБЕРТ. (обеспокоено) С ней такое бывало?
СПАРТАК. Э-э-э… Что-то не припомню.
Роберт ощупывает Глашу, приподнимает ей веки.
РОБЕРТ. Очень похоже на диабетический криз.
СПАРТАК. Это что значит? Она умрёт?
РОБЕРТ. Не дождёшься. Господи, какой я всё-таки Идиот Идиотыч… Она же всё время пила, я уж думал – наркотики…
СПАРТАК. Она для красоты пила, чтобы не стареть – я спрашивал!
Роберт поднимает Глашу на руки, кладёт на диван.
РОБЕРТ. Сумка! Где её сумка?! Быстрее! Там должен быть инсулин!
Спартак мечется по кабинету в поисках Глашиной сумки, замечает её в кресле у входа, хватает, бросает Роберту.
Роберт вытряхивает всё содержимое сумки, берёт шприц, ставит Глаше укол.
РОБЕРТ. Ну, и козёл ты… Жить с человеком семь лет и не знать что у неё диабет.
СПАРТАК. Так она же не говорила.
РОБЕРТ. Вот я и говорю – козёл. Вызывай "Скорую", может развиться диабетическая кома.
СПАРТАК. Сейчас… (хватает телефон) Чёрт, сдох… Я сейчас!
Хочет выбежать, но не успевает.
Глаша открывает глаза.
ГЛАША. (Роберту) У тебя такой смешной шрам от аппендицита…
РОБЕРТ. Хирург был поддатый. Немного криво пошло.
СПАРТАК. Не понял. Откуда она знает про интимные шрамы?
РОБЕРТ. А ты ревнуешь?
СПАРТАК. Не знаю, как это называется, но что-то как-то вдруг слух резануло. У вас же вроде ничего не было?
РОБЕРТ. Вызови "Скорую". Ей в больницу нужно.
СПАРТАК. Или было?
ГЛАША. (Роберту) Скажи, мне очень повезло, что ты медсестра?
РОБЕРТ. (поправляет Глаше волосы) Да, тебе очень повезло, что я медсестра.
СПАРТАК. Значит, всё-таки было…
ГЛАША. Ты такой смешной, Идиот Идиотыч… Особенно, когда клеишься.
СПАРТАК. Ну, точно – было.
РОБЕРТ. Спартак Васильевич! Вызовите, пожалуйста, срочно "Скорую"! Опасность для здоровья вашей жены… вашей бывшей жены, ещё не миновала…
СПАРТАК. Сначала ты уйдёшь, стриптизёр. А потом я всё вызову. А то раскомандовался тут.
Роберт встаёт, уходит.
Спартак и Глаша молчат.
ГЛАША. Как зовут твоего Малыша?
СПАРТАК. А тебе зачем?
ГЛАША. Ты прав – лишняя информация. Не стоит забивать себе голову.
СПАРТАК. Не стоит. Почему ты не сказала, что у тебя диабет?
ГЛАША. Это скучно.
СПАРТАК. Ну, да, согласен с тобой.
ГЛАША. Где ты его нашёл?
СПАРТАК. Кого?
ГЛАША. Роберта.
СПАРТАК. А! Идиот Идиотыча…
ГЛАША. Не смей называть его моим именем.
СПАРТАК. Его посоветовала Малыш. Он помогал одной из её подружек развести любовника с женой.
ГЛАША. Помогал… Вот подлец.
СПАРТАК. Да вообще ничего святого у человека нет! Всё, я за врачом, не дрыгайся тут.
Спартак уходит.
Глаша переворачивается на живот, смотрит вдаль.
ГЛАША. Я и не дрыгаюсь.
ЗТМ.
12. КАФЕ
Роберт сидит за столиком.
У него грустный, задумчивый вид.
Встаёт, уходит.
Через секунду заходит Глаша.
Садится за тот же столик.
Сидит.
Достаёт бутылку воды, делает глоток.
ЗТМ.
13. ВАГОН
Роберт сидит, смотрит в окно.
Слышится шум колёс, потом звук торможения.
Роберт встаёт, выходит.
С другой стороны вагона заходит Глаша.
Садится на то же место возле окна.
Электричка трогается.
Глаша смотрит в окно.
ЗТМ.
14. ПОЛЯНА
Роберт бредёт среди цветов.
Вокруг порхают бабочки.
Роберт уходит.
На поляну выходит Глаша.
Бредёт среди цветов.
Вокруг порхают бабочки.
Начинается дождь.
Глаша стоит, подставляет лицо и руки каплям дождя.
ЗТМ.
15. ПАРК
Роберт прячется за фонарём.
На дорожке никого нет.
Роберт понуро уходит.
На дорожку на велосипеде выезжает Глаша.
Подъезжает к фонарю.
Притормаживает.
Смотрит Роберту вслед.
ЗТМ.
16. ГОСТИНАЯ
Спартак лежит на диване полуодетый.
Спит.
Рядом с диваном стоят две пустые бутылки.
Разбросаны женские вещи.
Врывается Роберт.
РОБЕРТ. Извините, что без стука, но у меня обстоятельства!
Замечает спящего Спартака, трясёт его за плечо.
РОБЕРТ. Эй! Извините, что без стука, но у меня обстоятельства!
СПАРТАК. (открывает глаза) Здорóво! А ты почему без стука?
РОБЕРТ. Где Глаша?
СПАРТАК. Я с ней развёлся. Спроси лучше, где Малыш.
РОБЕРТ. Хорошо. Где Малыш?
СПАРТАК. А чёрт его знает! Был здесь. (тычет рядом с собой) Была. А теперь сплыла. (садится, падает Роберту на грудь) Это ужас – девка семнадцати лет… Это просто дикий ужас! Тупая-я-я-я… Даже для меня. Ты не представляешь, какой это у-у-ужас… Девка… Семнадцати лет…
РОБЕРТ. Представляю. (гладит Спартака по голове) Но ты тут держись. Не знаешь, где Глаша?
СПАРТАК. (всхлипывает) Была в больнице. Я ей апельсины два раза носил. А ты, что, думал, я совсем сволочь? Да? Думал?! Да?!
РОБЕРТ. (отмахивается) Да ничего я не думал. Приносил – молодец. Только её выписали две недели назад.
СПАРТАК. Две недели назад! Вот время летит!
Спартак встаёт, перебирает женские шмотки.
РОБЕРТ. Ты не знаешь, где она может быть?
Спартак держит лифчик.
СПАРТАК. Да здесь была. Мы ложились вместе.
РОБЕРТ. Я про Глашу. Где она?
СПАРТАК. О, господи! Ты меня спрашиваешь? Глаша со своими гусями может быть где угодно! В деревне! На сеновале! В Лос-Анджелесе! Играть в рулетку! В горах! Под водой! В космосе, наконец! Помнишь её козырную речь? Скучно! Как вы все скучно живете, скучно едите, скучно дышите, скучно любите, скучно изменяете, скучно пьёте, скучно спите, скучно…
РОБЕРТ. (перебивает) Космос! Точно! Как же я про него забыл!
Роберт быстро уходит.
СПАРТАК. Вот. Тоже "Ку-ку"… Нормальные люди вообще есть вокруг?! Ау! Люди! Нормальные! (берёт телефон, звонит) Малыш, ты где? Где?! Где?! Что-то не понял – где?! Где, говори громче, плохо слышно! Такое впечатление, что ты говоришь "В бане"… Где? А, у Ани! Это другое дело. А, с Аней в бане! С Ваней у Ани? Малыш, ну, вообще…
ЗТМ.
17. ПЛЯЖ
Роберт, голый по пояс, стоит вверх ногами.
Подходит Глаша.
Она суперэлегантна, с красивой причёской.
Проводит пальцем по шраму Роберта.
ГЛАША. Давно стоишь?
РОБЕРТ. Месяц.
ГЛАША. Так долго нельзя. Это вредно.
Роберт встаёт на ноги.
Пристально смотрит на Глашу.
РОБЕРТ. Что с тобой?
ГЛАША. Что?
РОБЕРТ. Раньше бы ты никогда не сказала таким тусклым бесцветным голосом – это вредно.
ГЛАША. А что бы я сказала?
РОБЕРТ. Не знаю. Что-нибудь крышесносящее…
ГЛАША. Раньше я была дурочкой.
РОБЕРТ. А сейчас?
ГЛАША. А сейчас поумнела. Полежала в больнице и поумнела. Это иногда очень полезно – просто полежать и подумать.
РОБЕРТ. Ты пришла сюда, чтобы сказать мне об этом?
ГЛАША. Нет. Я пришла попросить тебя, чтобы ты больше не носился по городу и не искал меня. Пожалуйста, не нарушай мою семейную жизнь.
РОБЕРТ. Семейную?
ГЛАША. Да. Спартак вернулся ко мне. Он встал на колени и сказал, что Малыш был его самой большой ошибкой.
Слышен автомобильный гудок.
Глаша оборачивается, машет рукой.
ГЛАША. Я сейчас, Спартак!
РОБЕРТ. И ты поверила?
ГЛАША. Конечно, поверила. С таким лицом не врут.
РОБЕРТ. И ты простила?
ГЛАША. Конечно, простила.
РОБЕРТ. Совсем-совсем простила?
ГЛАША. Что за дурацкая манера повторять одно и то же сто раз?
РОБЕРТ. Я искал тебя… Везде – в электричке, в кафе, на поляне, в парке и даже в космосе, вверх ногами…
ГЛАША. Вот я и говорю, это такая глупость – таскаться везде за чужой женой. Перестань это делать.
РОБЕРТ. Я не могу.
ГЛАША. Почему?
РОБЕРТ. Я… я люблю тебя.
ГЛАША. Ты не можешь любить. Ты стриптизёр. А ещё тебя за пару десятков тысяч можно нанять разбить чужую семью.
РОБЕРТ. Неправда! Я уже месяц работаю медсестрой в доме престарелых. И меня ни за какие деньги не заманишь в чужую постель.
Слышен автомобильный гудок.
ГЛАША. Иду, Спартак!
РОБЕРТ. Подожди! Ты не можешь вот так взять и уйти.
ГЛАША. Могу. Раньше бы не смогла, а теперь могу.
РОБЕРТ. Подожди! Ты простила Спартака, чтобы вернуть свои деньги?
ГЛАША. Хочешь, чтобы я тебя ударила?
РОБЕРТ. Да.
ГЛАША. Я не даю пощёчины людям, на чьё мнение мне наплевать.
Слышен автомобильный гудок.
ГЛАША. Я иду, Спартак!
РОБЕРТ. Подожди! Я не верю, что ты стала нормальной! Я не верю, что ты стала обычной, скучной, серой, штампованной, как миллионы других женщин.
ГЛАША. Я стала нормальной. И это совсем не скучно, Роберт. Это нормально.
РОБЕРТ. А хочешь, подержу тебя за ноги, и ты посмотришь перевёрнутый мир?
ГЛАША. Нет.
РОБЕРТ. А хочешь, пойдём ловить и отпускать бабочек? Я буду очень осторожным – ни одна бабочка не пострадает!
ГЛАША. Нет, не хочу.
Слышен автомобильный гудок – очень раздражённый.
ГЛАША. Иду!
РОБЕРТ. (хватает Глашу за руку) А хочешь стриптиз? Здесь, сейчас…
ГЛАША. Отпусти. Я сейчас позову Спартака.
РОБЕРТ. (отпускает Глашу) Ты живёшь с подлецом.
ГЛАША. Девяносто пять процентов женщин живут с подлецами, и ничего.
РОБЕРТ. Он не любит тебя!
ГЛАША. Девяносто пять процентов женщин мужья не любят. И ничего. Это нормально.
Автомобильный гудок надрывается.
ГЛАША. Прощай, Роберт. И больше никогда не стой на голове. Это очень вредно.
Глаша уходит.
Роберт мечется по пляжу, не знает, что делать.
РОБЕРТ. Я не верю тебе!
Глаша, не оборачиваясь, машет рукой.
ГЛАША. Прощай, Роберт!
РОБЕРТ. Я не верю тебе!
ГЛАША. Прощай, Роберт!
РОБЕРТ. Я не верю тебе!
ГЛАША. Прощай, Роберт!
РОБЕРТ. Я похоронил её под фонарём, в парке!
ГЛАША. (останавливается) Кого?
РОБЕРТ. Бэллу.
ГЛАША. (трёт виски) Мне даже неинтересно, кто это, Роберт.
Глаша уходит.
РОБЕРТ. (тихо) Я тебе не верю…
ЗТМ.
18. ГОСТИНАЯ
Спартак лежит на диване.
Заходит Глаша с подносом.
Она очень элегантна.
На подносе – кофе.
Глаша ставит поднос рядом со Спартаком.
Спартак с наслаждением отпивает кофе.
СПАРТАК. М-м-м… Божественно! Только ты умеешь варить такой кофе.
ГЛАША. Спасибо.
СПАРТАК. (берёт Глашу за руку) Ты такая красивая в последнее время. Просто картинка.
ГЛАША. Спасибо.
СПАРТАК. Эта новая причёска… Маникюр… платье…
ГЛАША. Спасибо.
СПАРТАК. А пойдём завтра в театр?
ГЛАША. Спасибо.
СПАРТАК. Спасибо, да, или спасибо, нет?
ГЛАША. Спасибо, да.
СПАРТАК. Тогда я закажу билеты на первый ряд?
ГЛАША. Да, конечно. Спасибо.
СПАРТАК. А ты как себя чувствуешь?
ГЛАША. Нормально, спасибо.
СПАРТАК. Уколы вовремя делаешь?
ГЛАША. Да, спасибо.
СПАРТАК. (вскакивает) Слушай, я уже очумел от твоих "спасибо"! Раньше ты хоть несла какую-то чушь, поток сознания! С тобой было трудно, но весело! А теперь с утра до вечера – "спасибо-спасибо", "спасибо-спасибо", "спасибо-спасибо", "спасибо-спасибо"! Причём, с одной и той же интонацией! Может, тебя показать хорошему врачу? Психотерапевту?
ГЛАША. Спасибо, не надо.
Спартак хватается за голову, рычит.
СПАРТАК. Я уже сам сегодня соседке вместо "здравствуйте" сказал "спасибо"! И водителю сказал "спасибо", когда он спросил, куда меня отвезти! Может, ты всё-таки сходишь к врачу? По-моему, у тебя депрессия.
ГЛАША. У меня нет депрессии. Я хорошо себя чувствую. Спасибо.
Спартак бьётся головой о стену.
СПАРТАК. Р-р-р-р! Ну, ладно, в любом случае это лучше, чем "с Ваней в бане"! (хватает телефон) Алло! Два билета забронировать можно? Да, первый ряд, места где-нибудь посередине. Спасибо. Тьфу, ненавижу это слово… Это я не вам!
ГЛАША. (встрепенувшись) А какое завтра число?
СПАРТАК. Двадцать девятое.
ГЛАША. Спасибо. А месяц? Август?
СПАРТАК. Ну, да.
ГЛАША. Я не могу завтра пойти в театр.
СПАРТАК. Здрасьте-приехали… Почему?
ГЛАША. Завтра сорок дней со дня смерти Бэллы.
СПАРТАК. Какой ещё Бэллы?
ГЛАША. Я точно не знаю, но мне кажется, я не могу не прийти на её поминки.
СПАРТАК. Ой, заговорила, надо же! Прямо как раньше! Целыми предложениями! Правда, опять всякий вздор, но ладно…(целует Глашу) Ура! Тогда я в театр один?
ГЛАША. Да. И обратно можешь не торопиться.
СПАРТАК. В смысле?
ГЛАША. (встаёт) В смысле – не торопиться.
СПАРТАК. Как – совсем не торопиться?
ГЛАША. Совсем-совсем не торопиться.
СПАРТАК. А вот это сейчас уже было обидно.
ГЛАША. Правда? С тобой такое бывает?
СПАРТАК. А давай ты снова перейдёшь на "спасибо". Это так мило и беззаботно звучало – "спасибо-спасибо, спасибо-спасибо".
ГЛАША. Не перейду.
СПАРТАК. А может, ты забыла, что теперь тут всё моё, и это ТЫ можешь не торопиться с поминок этой дурацкой Бэллы?!
ГЛАША. Хорошо, я не буду торопиться с поминок Бэллы.
СПАРТАК. (язвительно) Спасибо! (хватает Глашу в объятия) Глашка! Ну, всё же так хорошо у нас было! Ну, всё же прекрасно! Я, ужас, как счастлив был, когда вернулся к тебе! Ты же меня любишь! И я люблю. Бескорыстно теперь, между прочим! Тебя, между прочим, а не какую-нибудь там топ-модель… Или дури тебе не хватает? Ну, хочешь, за ноги тебя подержу, а? Хочешь, фигню какую-нибудь вместе придумаем, а? Мне, если честно, с тобой такой вот тоже чуток скучновато стало… А давай завтра в театр не на машине поедем, а ты мне на плечи сядешь, пришпоришь, и я поскачу, как конь, а? Давай! (изображает галоп коня)
ГЛАША. Скачи один. Без меня.
Глаша разворачивается, уходит.
Спартак по инерции продолжает скакать…
Замирает, смотрит вслед Глаше.
СПАРТАК. Спасибо…
ЗТМ.
19. ПАРК
Под фонарём маленькая могилка.
К ней на велосипеде подъезжает Глаша с огромным букетом роз.
Глаша выглядит эксцентрично, как в начале истории.
Она в широкополой соломенной шляпе.
Кладёт розы на могилку.
Выходит Роберт с букетом полевых цветов и небольшой коробкой в руках.
Коробку он прячет за спиной.
Подходит к могилке.
РОБЕРТ. Это же надо догадаться – принести бабочке розы!
Убирает с могилки букет Глаши, кладёт свой.
ГЛАША. Просто она никогда не видела роз, иначе любила бы розы.
Убирает букет Роберта, кладёт свой.
РОБЕРТ. Ты пользуешься тем, что Бэлла ничего не может сказать.
ГЛАША. Нет, это ты этим пользуешься! И вообще, у Бэллы есть родственники, можно спросить у них.
РОБЕРТ. У меня с собой нет сачка.
ГЛАША. Ты считаешь, чтобы спросить мнение родственников, их нужно поймать сачком?
РОБЕРТ. Да, я считаю, что любых родственников надо поймать сачком, чтобы что-то спросить.
ГЛАША. Не знаю… (смеётся) Я, правда, не знаю, стоит ли ловить родственников Бэллы, чтобы спросить, какие цветы ей нравятся. Это как-то неприлично, по-моему.
Роберт незаметно открывает коробку.
Из неё вылетают бабочки.
Они кружат над Робертом и Глашей.
Садятся на плечи, на цветы, на фонарь, на скамейку, на велосипед.
Очень много бабочек.
РОБЕРТ. Вот, видишь, они сами прилетели к нам.
ГЛАША. Сами?
РОБЕРТ. Да, сами, я их не подговаривал.
ГЛАША. Я тебе не верю.
РОБЕРТ. И правильно делаешь. Ты вернулась, и я люблю тебя.
ГЛАША. Да, вернулась. В нормальной жизни нечем дышать. Я тоже люблю тебя, Роберт.
Целуются.
ГЛАША. Поедем, куда глаза глядят?
РОБЕРТ. Да, куда глаза глядят.
Роберт садится на велосипед.
Глаша – на раму перед Робертом.
Роберт везёт Глашу на велосипеде, выписывая круги.
Уезжают.
Вокруг порхают бабочки.
ЗАНАВЕС
20. ГОСТИНАЯ
У стены вверх ногами стоит Спартак.
Старательно вглядывается вдаль.
СПАРТАК. Ничего не понимаю… И где здесь космос?
ЗАНАВЕС
Все права принадлежат автору и защищаются РАО и законом Р.Ф. об авторских правах.
Постановка пьесы возможна только после заключения прямого контракта между Автором и Театром.
