ОЛЬГА СТЕПНОВА:
ЖЕЛАЮ СЕБЕ ГОЛЛИВУДСКОГО УСПЕХA
Как очень многие журналисты, Ольга Степнова занималась литературным творчеством - писала «в стол». Но в отличие от многих, была уверена: в 40 лет она станет писательницей. В результате уверенности так все и получилось.
Ее иронические детективы читают по всей стране, а продажа прав на экранизацию сюжета позволила осуществить давнюю мечту о большом проходимом автомобиле.
Машина американских полицейских, домашние любимцы – собаки Роки, Рембо и Чак Норрис и… сегодняшний успех как начало настоящего - голливудского.
СТИЛЬ: Что–нибудь замечательное произошло с Вами в этом году?
О.С.: Конечно! Я продала права на экранизацию своей второй книги «Уж замуж невтерпеж» продюсерской компании «Студия 2В». Пока не знаю, какой канал возьмется за это, но уже сам факт радует! Вообще, когда мне позвонил литературный редактор – сам Владимир Федорович Заика – я испытала настоящий шок. Нет, это же просто фантастика! Со второй книги попасть «в обойму»!
СТИЛЬ: Наверное, книга особенная?
О.С.: Я думаю, что это закономерно – я писала как бы с расчетом на кино. Ну, вот видела все на экране. Правда, в голове у себя. Как оказалось, не просто так. Конечно, не последнюю роль сыграл новогодний сюжет – за ними буквально охотятся продюсеры. В праздники так хочется увидеть что-нибудь доброе и смешное. Ну, и, конечно, большой плюс – для будущего кино не нужен большой бюджет. Думаю, затратные блокбастеры с кучей спецэффектов, в принципе, уже надоели.
СТИЛЬ: Ольга, если бы Вы писали краткую автобиографию, что бы в ней было?
О.С.: Там был бы Дима (авт. – муж). Мы с ним вместе больше 11 лет. Именно он открыл во мне писательницу, буквально выпросил первый роман.
СТИЛЬ: А поподробнее?
О.С.: Я всегда, с самого раннего возраста, хранила у себя всякие записи собственных историй, кусочки текстов, какие-то свои мысли… Среди этих бумаг Дима нашел рассказ, который лег в основу моей новой книги (авт. – «Моя шоколадная бэби»). Прочитав его, он стал уговаривать меня писать. Прямо вот так вот нудил (смеется). Каждое утро начиналось одинаково – «ну, когда ты напишешь мне книгу»… Он меня даже шантажировал – «напишешь еще главу, куплю тебе сережки». В результате я вся была обвешана бирюлечками и с готовой книгой в руках. Да и, честно признаться, когда было готово 50%, мне стало жалко бросать.
СТИЛЬ: Вернемся к автобиографии…
О.С.: Да – так я стала писательницей. А до этого был (забавно, конечно) – ташкентский факультет журналистики. Я хотела поехать учиться в Питер, недобрала там какой-то совсем крохотный балл. Как сейчас помню – по английскому – в моей школе его очень плохо преподавали. Потом я поехала отдыхать к папе в Ташкент, там узнала, что в местном университете тоже есть журфак. А среди экзаменов нет английского. Долго я не думала… Самое смешное началось потом – я первый раз в жизни получила 3 по русскому и литературе. При чем педагог была узбечка. Но все остальное я сдала на 5, так что поступить сумела. Плюс у меня был приличный такой багаж в смысле журналистского опыта. В газету университетскую меня взяли без образования – а там работали только те, у кого уже был диплом. Дело в том, что я писала фельетоны – в то время весьма популярный жанр.
СТИЛЬ: В студенческие годы была какая-нибудь особо запоминающаяся история?
О.С.: Конечно! Первое, что в голову приходит – как меня хотели сделать членом Союза журналистов. Мой редактор решил, что я вполне этого достойна – сказал, чтобы я пошла на комсомольское собрание, и написала о нем информационную заметку. Я пришла и… заснула там (смеется). Так вот я не стала никаким членом никакого союза.
СТИЛЬ: Что было дальше?
О.С.: Дальше была Москва. Мои родители, как и я соответственно, родом из Новосибирска. Здесь у нас квартира. Но тогда были популярны так называемые коммунистические стройки, на одну из которых и отправились мои папа и мама. А я поехала в Москву, работала в «Комсомольской правде». Это было настоящей вехой в моей жизни. От Москвы остались самые радужные воспоминания – но не от города, а от людей. Такая творческая обстановка была в редакции. Помню, что я все время приходила очень рано (смеется) – в 12 часов дня – и всегда пила кофе, дожидаясь двух часов, когда в редакции начинался нормальный рабочий день. Кстати, среди моих тем тогда были алкоголизм и проституция. Меня даже отправляли в те самые лечебно–трудовые учреждения. Мне запомнился случай, когда пришлось брать интервью у одного алкоголика. Он тогда прямо раздулся от собственной важности – у него берут интервью - и начал свой рассказ с угрожающего вопроса – «а ты знаешь, что такое шмон?». Эти мои материалы были очень познавательны, честно.
СТИЛЬ: А какой Вы были в детстве?
О.С.: В детстве? У – у, я была жуткая. Длинная такая, худющая. Вообще у меня было два детства. Первое – лет до 10 – я бы назвала его активным детством. Я занималась художественной самодеятельностью – была режиссером всяких сценок, пела в хоре, танцевала… Короче, была лидером, экстравертом. А потом взяла и … выросла. Мне как-то перестали быть нужны «бесконечные люди». Я стала уставать и общаться стала меньше. Не перестала, конечно (профессия такая!), но в меру. В советское время мне приходилось несладко. Это сейчас можно быть, кем угодно и выглядеть как угодно. А тогда выделяться было нельзя. А я и не хотела, да выделялась. Меня спасало только мое чувство юмора, я запросто могла ответить на всякие там дразнилки – «да, я - швабра». И все – никаких вопросов больше не возникало.
СТИЛЬ: Интерес к профессии писательницы возник случайно или, может быть, это гены?
О.С.: Нет, гены тут совсем не при чем. Папа мой, – в 57 – 58 году был артистом «Красного факела», а потом ушел в строительство (он, кстати, проектировал новый спорткомплекс НГУ). Мама – преподавала историю в ВУЗе. Короче – никто рядом никогда и ничего не писал. А я вот точно знала, что лет к 40 «запишу». К фантазерству у меня всегда была склонность. Когда я отдыхала в деревне, то мы с подружкой нарезали «окружные» - это когда вокруг нескольких домов проходит дорога. В деревне это называется окружная – место свиданий и прогулок. Так вот – на этой самой окружной я рассказывала ей всякие истории «прямо из головы» - кто кого любил – разлюбил. Одно время я занималась сценарным ремеслом, всегда читала журнал «Искусство кино», у меня где-то лежит мертвым грузом куча сценариев. Может, пригодятся. Я, кстати, сейчас много чего вытягиваю из старых своих «произведений», использую сюжеты, героев, детали…
СТИЛЬ: Какое самое главное испытание в профессии писателя?
О.С.: Много испытаний, но самое-самое – это самодисциплина. Вот сидишь ты дома, тут и чай тебе, и кофе, и телевизор. Это самое трудное – заставить себя работать. Пока, как это говорят, въедешь… Вообще в моей работе есть момент медитации, мне, если я села и пишу, трудно потом из этого состояния выйти.
СТИЛЬ: Когда Вы стали писать, это что-нибудь принципиально поменяло внутри Вас?
О.С.: Да все внутри меня поменялось. Я почувствовала, что стала чем-то вроде рупора, и страх появился даже – я же ответственная стала перед своими читателями. Теперь я – человек публичный, нужно соответствовать. Я когда захожу в книжный магазин и вижу, что моя книга стоит 100 рублей, думаю, насколько я должна стараться, развивать себя, чтобы эта книга стоила таких денег.
СТИЛЬ: Что радует Вас в писательстве?
О.С.: Только одно – жизнь героев. В нее как-то погружаешься, это другая жизнь – забавная и, знаете, намного реальнее для меня, чем реальность. Срастаешься с героями. Героиня «Моей шоколадной бэби» - Катя… я зову ее Катькой, вот уж я с ней намучилась, даже курить стала.
СТИЛЬ: Вы были готовы к известности?
О.С.: Нет, не была. Да и сейчас не готова. Замучилась выдумывать длинные оригинальные надписи на своих книжках, стала упрощать. А что делать…
СТИЛЬ: Ольга, расскажите про вдохновение.
О.С.: Это сложный вопрос. Я уже говорила, что с детства фантазировала, в моей голове всегда жили какие-то герои, диалоги звучали и т. п.. Если честно, я считаю, вдохновение – это для бездельников, а для профессионалов: вдохновение – это работа.
СТИЛЬ: Ольга, Вы смогли подписаться под фразой, что нашли себя и занимаетесь тем, чем хотите?
О.С.: Безусловно. Я совершенно забыла, как жила до своего «писательства». Вот не помню и все. Я делаю, что хочу, я знаю, что умею это делать. Когда пишу одну книгу, в голове «пишутся» две других. Это процесс постоянный.
СТИЛЬ: Вы используете в своих книгах личный опыт?
О.С.: Личного опыта в моих книгах очень много. Правда, когда незнакомые (да и знакомые тоже) люди начинают проводить аналогии, то часто находят того, чего нет. Точнее того, КОГО нет. Всегда видят в героях близких, соседей, родственников и т. д.. Бывают, на мой взгляд, вообще уникальные совпадения. Мои герои как повторения реальных людей, даже имена совпадают.
СТИЛЬ: А сны Вам снятся?
О.С.: Сны? Снятся. Иногда сюжеты снятся. Я раньше эти сюжеты и не думала воплощать в книжках. Я брала Диму за руку, подводила к полкам в книжных магазинах, показывала на сотни книжек, тысячи имен и спрашивала – «неужели ты думаешь, что мне здесь есть место?». А он с уверенностью говорил – «да». И вот оказалось, что на самом деле «да». Среди таких, как Устинова или Донцова легко затеряться. Вообще трудно сделать так, чтобы покупали именно тебя. Это энергетика плюс технология: то есть те механизмы, которыми можно «зацепить» и увлечь. Все разговоры о том, что вот, мол, развелось тут сорокалетних тетушек, которые пишут всякую белиберду, исходят от мужчин, не терпящих женского успеха. Все думают, что написать как Донцова – проще простого. Но Донцова умеет так выстроить мизансцену, что не оторвешься, пока не дочитаешь до конца. И это профессионально, как и сознательно простой легкий язык. Именно из-за него создается впечатление, что так может написать каждый. Легкий язык, легкий сюжет. В нашей, далеко не легкой жизни, расслабляться можно и нужно.
СТИЛЬ: Вы о литературе?
О.С.: Да. Литература бывает, как и все, на разные случаи жизни и вкус. И в иронических детективах есть, что почерпнуть для себя. Это не «Война и мир», но, знаете, никто и не претендует. Я в последнее время, ловлю себя на мысли, что постоянно как-будто оправдываюсь за то, что работаю в этом жанре. На самом деле, и в ироническом детективе можно много, долго и, главное, интересно работать. Основное правило – не повторяться, искать варианты, экспериментировать с композицией и не пользоваться из книжки в книжку однажды наработанным клише.
СТИЛЬ: Самое ценное качество в себе?
О.С.: М – м… я - очень тяжелый человек. Мое главное достоинство – я умею делать то, что делаю – писать книги. А в остальном – меня, например, очень легко может довести до бешенства сосед сверху, который что-то там строит бесконечно, стучит молотком. Я просто зверею - он мешает мне работать. В общем, я – эгоистка (авт. – задаю вопрос мужу – «Дима, что в Ольге самое ценное?». «Все», - отвечает он, не задумываясь).
СТИЛЬ: Есть материальная мечта?
О.С.: Да. Я мечтаю о собственном доме. Земля, воздух и чтобы все близкие были рядом. Мне знакома проблема отсутствия родных людей рядом – переезды, учеба и работа в другом городе. Поэтому, наверное, сейчас так хочется всех «собрать». Мне не нужны хоромы, дворцы, пусть маленький, но свой дом.
СТИЛЬ: Вы любите одиночество?
О.С.: До того, как я встретила Диму, у меня были замечательные отношения с одиночеством. Он – единственный человек, которого я переношу на близком расстоянии постоянно. Сейчас, когда мы вместе 11 лет, я начинаю понимать, как он меня избаловал и чего лишил себя. Я забыла, как готовить себе еду, как чай налить, не знаю. А раньше, вроде бы, умела готовить. Дима делает все. Как-то я решила ему помочь – страшно вспомнить (смеется), я выбросила из холодильника, по моим понятиям, всякую дрянь, а оказалось – нужные продукты. С тех пор я на кухню ни ногой – без мужа не завтракаю, не обедаю. Он все время говорит – «сиди и пиши», вот я и пишу.
СТИЛЬ: Бывает у Вас такое состояние, когда ничего не хочется, ни о чем не мечтается?
О.С.: Нет. Мне всегда чего-нибудь хочется. Если человек ничего не хочет, значит он умер. Помните же такую шутку? Это, по-моему, не шутка, а правда.
СТИЛЬ: Что поднимает Вам настроение?
О.С.: Любая весточка от редактора. Я жду его писем, как ждут писем от любовника (смеется), радует, если он похвалил что-то или посоветовал. Для меня большая радость, когда приходят письма от Татьяны Устиновой. Мы познакомились с ней на одной из пресс-конференций, завязалась переписка. Она – уникальная, и автор непревзойденный. У нее нужно учиться. Еще я радуюсь, когда в кармане есть энная сумма и можно по магазинам пройтись. Сериальчики люблю посмотреть по телевизору – но это уже больше с профессиональной стороны интерес.
СТИЛЬ: А если глубже посмотреть – что поддерживает Вас в жизни?
О.С.: Если это вопрос о вере, то я верю, что каждый из нас считывает свою судьбу из Космоса. Жизнь продолжается в любой ситуации – это и поддерживает.
СТИЛЬ: Есть цель?
О.С.: Конечно. Я хочу, ну, если не переплюнуть, то хотя бы приблизиться к Рязанову, к его вечному фильму «Ирония судьбы». Только подумать – никаких спецэффектов, только диалоги. Замкнутое пространство и двое людей. И вся страна смотрит, не отрываясь, уже столько лет. Так же хочу писать. И чтобы фильмы по моим сюжетам были такими же «долгожителями».
СТИЛЬ: Чего бы Вы себе пожелали?
О.С.: Голливудских успехов! (смеется). Хочу, чтобы книгу экранизировали хорошо, чтобы актеров достойных подобрали.
СТИЛЬ: А нашим читателям пожелайте что-нибудь…
О.С.: Я желаю, чтобы все ваши читатели всегда чего-нибудь желали. Чтобы было, к чему стремиться, чего достигать. И никогда не отчаивались, любую трудность проживали через смех. Тогда все будет.
Наталья Пенькова
Фотограф Вячеслав Вождаев
