ШКОЛА МАНЕКЕНЩИЦ
Киноповесть.
Репетиционный зал. Вернее, комната в Доме моделей, оборудованная под него. У стены большое зеркало. Звучит музыка.
Репетицию ведет Люция – лет двадцати восьми, высокая, яркая, восточного типа. Остальные девушки заметно моложе нее, но и менее эффектные. Они ходят парами, косясь на свое отражение в зеркале.
В углу, на стуле, сидит маленькая, полная, невыразительная женщина – Лариса Семеновна. Она иногда вмешивается в ход репетиции.
Люция, двигаясь спиной вперед, как бы ведя на себя девушек, говорит очень резко:
– Голову! Голову держи! Не смотреть под ноги! Не вилять тазом! Тазом не вилять! Галя, у тебя походка уличной женщины. Стойте!
Она останавливает девушек и очень комично изображает походку Гали, преувеличенно раскачивая бедрами.
– Интеллигентно! Ходим ин-тел-лигентно! Раз! Раз!
Лариса Семеновна:
– Люция, мне кажется, Сашеньке можно дать платье, то красное, с рюшами, а музыку... что-нибудь в испанском стиле.
Люция, оборачиваясь:
– Красное? Красное я могу сама... Ну как хотите! Саша! Пройдись!
Люция выключает магнитофон. Девушки стайкой отходят в угол, в середине остается Саша – не очень высокая и довольно рельефная. Люция отбивает в ладоши ритм – что-то в мексиканском стиле. Саша двигается сначала неуверенно, затем все больше входит в раж, наконец, переходит почти на танец. Она в трико, но впечатление такое, будто она в платье с широкой юбкой: крутит воображаемым подолом, движения рук такие, как будто на рукавах широкие рюши. Люция резко обрывает:
– Хватит! Хорошо!
Лариса Семеновна:
– Хорошо!
Открывается дверь. На пороге Лена. Она бежала – это видно по растрепанным волосам и прерывистому дыханию. Ей лет двадцать, на лице почти нет косметики. Одета просто: узкая юбка до колен и тонкий свитерок. Лена неуверенно обращается ко всем:
– Здравствуйте!
В комнате зависает вопросительная тишина. Играет музыка.
Лариса Семеновна:
– Здравствуйте, девушка. Вам... что?
Лена, смутясь и покраснев, под насмешливыми взглядами девушек роется в сумке. Оттуда вываливаются расческа, губная помада, ручка. Лена приседает и неловко пытается собрать вещи. Ручка опять выскальзывает из рук, катится по полу. Лена провожает ее глазами. Ручку останавливает нога с тонкой щиколоткой на высоком каблуке. Нога пинком отфутболивает ручку Лене. Играет музыка. Другая нога, почти такая же, отбивает ритм. Лена, красная, не вставая с колен, зажав в руке ручку и не поднимая глаз, говорит, обращаясь к ряду одинаковых ног:
– Я от Егора... Егора Степановича. Вот... – она другой рукой протягивает маленькую записку. Ноги, отфутболившие ручку, двигаются по направлению к ней. Лена встает. Перед ней Люция. Она берет и читает записку.
– Лариса Семеновна! Это Егор прислал к нам из Театра моды поучиться ходить. Сами возиться не хотят, – усмехается Люция. – На улице подцепил?
Лена кивает. Люция глазами, в которых насмешка, обводит Лену сверху вниз и снизу вверх.
– Все! Работаем! – почти кричит она. – Пошли! Раз! Раз! Голову! Таз! Марина, с носка в Большом театре будешь ходить! Уланова, твою мать! Раз! Раз!
Лена присоединяется к девушкам, идет неуверенно, смотря под ноги, потом в зеркало, где она на фоне других самая неуклюжая и слегка сутулая.
Университет. Идет лекция. Лена на задней парте сидит, положив голову на руки, глаза закрыты. Рядом с ней полная, накрашенная девица усердно конспектирует. Звенит звонок, аудитория оживляется. Девица трясет Лену за плечо:
– Эй! Подъем! Пошли, подышим свежим никотином!
Лена открывает глаза, у нее измученное лицо. Она непонимающе оглядывается:
– Еще сколько пар?
– Не волнуйся, выспишься, – отвечает девица.
– Сколько?
– Две.
Лена морщится. Они выходят в коридор, достают сигареты и поочередно закуривают. Лена, согнув в колене ногу, начинает ее массировать. Коридорный шум сливается в монотонный гул, контуры людей и предметов расплавляются в белесом мареве. Слышится резкий голос Люции, слегка резонирующий:
– Раз! Раз! Держать спину! Фролова, зад подбери! Да не выпячивай живот! Смотри на Сашу! На Сашу смотри! Тьфу! Саша, займись с ней!
Тот же репетиционный зал. Саша в черных лосинах ведет на себя Лену, мягко поправляя ее неправильные движения:
– Вилять не надо, свободно! Вот так.
Лена вытирает пот с лица, тушь черным пятном размазывается по щеке.
– Раз! Раз!
Остальные девушки сидят в углу на стульях. Оттуда доносится хихиканье. У Лены вдруг подворачивается каблук, она падает. Хихиканье перерастает в хохот. Лена снизу вверх смотрит на Сашу. Та тоже улыбается, но не зло, и подает ей руку. Лена долго смотрит на холеную руку, но встает сама: сначала на четвереньки под хохот, затем на ноги.
– Пошли! – слышится голос Люции и девушки становятся парами. Лена пристраивается в конце одна. Она проводит по измученному, испачканому косметикой лицу рукой и изображает ослепительную улыбку.
– Молодец, Фролова! – вдруг кричит Люция, – Хорошо!
Лена от неожиданности застывает с улыбкой на лице. Все поворачиваются к ней с насмешливым изумлением на лицах.
Маленькая кухня тесно заставлена: столик, печка, холодильник – все впритык. За столом сидит худенькая, не старая еще женщина, она чистит картошку. Раздается телефонный звонок. Женщина подходит к телефону:
– Алло? Саша? А Лены... ее нет дома. Нет, не болеет. Как не было в университете? Она ушла утром... сказала на пары, потом на репетицию до девяти. Господи... Да, я передам, она позвонит, – женщина кладет трубку, но от телефона не отходит. У нее в руках нож, которым она чистила картошку. Она рассеянно рассматривает его, проводит пальцем по лезвию сначала с одной, потом с другой стороны. Входная дверь открывается, заходит Лена.
Мать:
– Лена!
Лена, устало и равнодушно:
– А?
– Где ты была?
– Ты же знаешь, в универе и на репетиции.
– В университете ты не была.
– Да?
– Звонил Саша.
– Да?
– Да! Тебе двадцать два! В это время уже заканчивают учиться, а ты только начинаешь! Так и останешься недоучкой!
Лена молча проходит в ванную и закрывает дверь перед носом у матери. Включает воду сильной струёй, смотрит на себя в зеркало. За дверью, стараясь перекричать шум льющейся воды, орет мать:
– И выбей эту дурь у себя из головы! Слышишь? Никаких репетиций! Никаких мод! Не позорь меня! Нашла занятие – задом крутить. Ведь принесешь в подоле! Принесешь!
Лена смотрит на себя в зеркало и пытается воспроизвести ту улыбку, которая получилась у нее в репетиционном зале. Улыбки не получается и Лена высовывает язык.
– Позвони Саше! – слышится из-за двери. Лена прибавляет напора льющейся воде.
Мать уходит на кухню и продолжает чистить картошку. Лена выходит из ванной, проскальзывает в комнату. Комната маленькая, стандартный набор: " стенка", диван, телевизор, стол и небольшая тахта, где спит Лена. Она садится на нее, вытягивает ноги, массирует икры, шевелит стопой, затем осторожно снимает колготки. Обнаруживает большую дырку. Лена смотрит дырку на просвет, затем, скомкав, бросает колготки в угол. Берет телефонную трубку, набирает номер:
– Привет, Ира. Какие завтра пары? Как воскресенье?
– Егор! – по длинному широкому коридору идет Люция. На ней обтягивающие прозрачные пантолоны и больше ничего. В руках – замысловатый, старый подсвечник с завитушками, в нем три свечи. Пламя дрожит, на стенах причудливые тени. Она проходит в просторную комнату, где на полу стоят высокие вазы, низкие кресла, на стенах, в тонких рамках, изящные рисунки одним росчерком. В комнате полумрак. В одном из кресел сидит мужик лет сорока, на нем узкие плавки, он курит.
– Егор!
Звонит телефон. Егор берет трубку, делая знак Люции молчать. Люция замирает с подсвечником в руке.
– Да? М-м? Ага. М-м? Нет. С девицей.
Люция швыряет подсвечник в угол, хватает с кресла одежду, одевается, выходит в прихожую. Хлопает дверь. Егор невозмутимо в трубку:
– Уже один. Ушедши. Пардон, я горю, – кладет трубку, тушит свечу и уже начавший тлеть угол ковра. Затем внимательно осматривает подсвечник, трогает завитушки, ставит бережно на стол. Набирает номер:
– А можно ли Иру? Ира? Здесь я, коньяк и новые творческие планы. Что значит, не можешь? Мадам, не занимайтесь грязной мастурбацией. Жду. Целую в губы.
Закуривает.
Общежитие. За столом, у телефона, рядом с вахтершей сидит среднестатистический студент в джинсах и майке. Телефон звонит, студент дергается. Вахтерша берет трубку. Обращается к студенту:
– Саша, позови Рязанову из двести двадцатой.
– Сейчас, – упавшим голосом отвечает Саша и уходит.
Репетиция. Девушки образовали большой круг, в центре его – Люция. Она показывает круговые движения плечами:
– Оттянули плечи! Сильнее! Назад! Потянулись вперед. Ну! Сильнее! К нему!
Слышаться смешки. Заходит Лариса Семеновна:
– Ну-ка Я тоже займусь. Для здоровья.
Она становится в круг и неуклюже повторяет движения за девушками.
– Завтра будет примерка, – говорит она, – Коллекция почти готова.
Смотрит на Лену.
– Я думаю, Лену можно будет уже показать.
Люция, не прекращая движений, кивает с холодным равнодушием на лице.
Квартира Лены. Негромко играет музыка.
Лена перед небольшим зеркалом в коридоре повторяет движения плечами, которые показывала Люция. Сильно оттягивает плечи назад и застывает так, морщась от боли. Затем начинает ходить по комнате, отрабатывая повороты. Сначала часто сбивается, потом все наращивает темп, движется уже в диссонанс музыке. На одном из поворотов запинается нога о ногу и валится на пол. Заколка отлетает в угол, волосы рассыпаются,
Лена сидит, не поднимая головы. Звонит телефон. Звонит долго. Наконец, Лена поднимает голову и тупо смотрит на него сквозь завесу волос.
Пошивочный зал. Шум машин. Некоторые женщины шьют вручную. У стола, на котором груда одежды, стоят Лариса Семеновна и Люция. Они берут платья и вешают их на плечики. Люция каждое платье рассматривает особенно внимательно, некоторые откладывает в сторону со словами:
– Это покажу я. И это. Это.
– Люция, что у Егора в коллекции?
– Плащи, – отрезает Люция, – Кожаные. И вечерние платья.
Лариса Семеновна кивает. Она держит в руках длинное свадебное платье.
– Люция, мне кажется, это надо попробовать на Леночке.
Люция берет платье у Ларисы Семеновны, прикладывает его к себе и смотрит в зеркало. Ее лицо – сильно накрашенное и довольно волевое – диссонирует с полупрозрачным белым платьем.
– Попробуем, – говорит она и кладет платье в общую кучу.
Университет. Лекция.
Лена сидит очень прямо, но голос преподавателя слышит приглушенно. Его прерывает резкий голос Люции:
– Раз, два – поворот! Раз,два – поворот! Спину держим!
Лена корпусом непроизвольно поворачивается то в одну сторону, то в другую. Вокруг склоненные головы студентов. Только Саша, делая вид, что пишет, исподлобья наблюдает за ней.
Преподаватель внезапно:
– Фролова! Вам... э-э... не по себе?
Лена:
– Можно выйти? – Не дожидаясь ответа, собирает вещи и выходит.
Она идет длинным коридором, спускается по лестнице, выходит на улицу и ловит такси.
– Дом моделей на Саперной, – говорит она таксисту.
– Фролова опоздала, – слышится голос Люции.
Лена в репетиционном зале.
– Университет... – тихо и невнятно отвечает она.
– Завтра показ, в жопу твой университет кому будет нужен. Одевайся.
В углу зала стоят большие вешалки, около них девушки переодеваются. Им помогают пожилые женщины – портнихи. Лена неуверенно смотрит на молодого техника, который тут же возится с магнитофоном, подбирая музыку. Ни он, ни девушки не обращают друг на друга внимания. Лена начинает раздеваться.
– Вот это твои вещи, – показывает Люция. Вещей почти не видно под белой копной свадебного платья.
Репетиционный зал. Две девушки – Света и Марина – в открытых платьях-моделях ходят, сопровождаемые выкриками Люции.
– Голову! Улыбка! Марина, пошла на подиум!
Подиум условно вычерчен мелом на полу. Остальные девушки – тоже в моделях, и среди них Лена, стоят в углу и наблюдают. Они переговариваются:
– Слушай, у нее же одно плечо косое. Смотри, смотри.
– Да! А грудь? Ей нельзя это платье показывать. Надо его Сашке отдать.
Не вступают в разговор только Саша и Лена. Саша слегка улыбается, у Лены напряженное лицо – она ждет своего выхода.
– Ну и ходит она!
– Да-а. А лапа-то какого размера? Наверное, сорок второго! Ни х...я себе!
Лена вздрагивает и недоуменно смотрит на говорящую. Саша улыбается, постукивая каблуком.
– Ира, выход! – кричит Люция.
Говорившая выходит на условною сцену. Марина и Света присоединяются к кучке и включаются в разговор.
– Слушай, а ведь она косолапая! Смотри! Смотри!
– Точно. Сверху она ничего, но снизу!..
Кабинет. На столе разбросаны рисунки, эскизы одежды. Мужская рука, почти не отрывая карандаша, быстро набрасывает контуры женского вечернего платьях. Откладывает лист, берет следующий, начинает сначала. Звонит телефон, рука замирает, бросает карандаш, берет трубку. Крупным пленом – лицо Егора, на нем обычная полуусмешка.
– Алло, Люция? Да, это я звонил. Что там у нас с этой новенькой? Ходит? Готовь ее для меня. Лариса Семеновна пусть себе сама ищет. Все. Целую в губы. – Кладет трубку, берет карандаш.
Лена поднимается по лестнице. Останавливается, мнет икры, опять медленно поднимается. Звонит в дверь, никто не открывает. Открывается соседняя дверь, выглядывает соседка в бигудях:
– Лена, маму увезли в больницу. Сегодня. В три часа. Сердце. Сказали, ничего страшного, через две недели отпустят. Ты позвони туда. Кардиологическое отделение, третий этаж.
Лена кивает:
– Спасибо, позвоню.
Открывает дверь, заходит в квартиру. Соседка провожает ее взглядом.
Темно. Лена включает свет. По стенке спускается на пол, берет телефонную трубку, набирает номер:
– Алло, позовите Сашу из 408-ой. Саша! Маму увезли в больницу. У меня показ завтра, ни рукой ни ногой не могу... Кардиологическое отделение, третий этаж. Ну яблоки, сок... печенье. Скажи, что я приду послезавтра. Нет, в универ не приду – не успеваю. Скажи – болею. Отработаю как-нибудь. Ты мне поможешь, – усмехается. – Поможешь? Ну вот, ты хороший. Остальное потом. Саша, остальное потом. – Бросает трубку, идет в комнату, раздевается. На колготках опять замечает дырку. Лена смотрит ее на просвет, комкает колготки и бросает их в угол. Включает магнитофон, начинает ходить по комнате, как на репетиции. Увеличивает темп. Движения становятся машинальными, на лице – упрямство.
Сцена. В зале много народа. В первом ряду сидят Егор и Лариса Семеновна. На сцене под музыку ходят Марина и Света. Уходят. Появляется Саша в платье с рюшами. Звучит испанская музыка.
Узкий проход за кулисами. Накурено. Много вешалок, на которых висят модели. Девушки, вернувшиеся со сцены, бегут к ним и быстро переодеваются. Лена быстрым шагом идет по проходу, с трудом протискиваясь и мешая девушкам переодеваться. У нее очень испуганное и растерянное лицо. Она, не обращаясь ни к кому конкретно, тихо спрашивает:
– Где? Где мои вещи, где вешалка? Моих вещей нет... – Она почти плачет. На нее смотрят холодные насмешливые глаза: одни, потом другие, третьи... Слышатся реплики:
– Чего шляешься, б...дь, одевайся давай!
– На х...я тебе вешалка, сама как вешалка...
Лена видит Люцию, бросается к ней:
– Люция, мои вещи...
Люция уже одета, она холодно смотрит сквозь Лену, поживает плечами, делает улыбку и выходит на сцену. Со сцены заходит Саша. У Лены текут слезы.
– Пойдем,– говорит Саша. – Что случилось?
– Вещи... Я не могу найти.
Саша быстро проходит мимо вешалок, приподнимая платья. На стуле, в углу, под газетами, она находит Ленины платья, но свадебного среди них нет.
– Одевайся скорей, – говорит Саша и сама начинает быстро переодеваться.
Лена, растеряно:
– Но у меня сначала свадебное... и шляпа.
– Держи, – Саша бросает ей свое свадебное, – покажешь мое, но тогда выйдешь одна, я не пойду.
– Где же мое?
– Наверное, забыли привезти...
Лена быстро начинает переодеваться. Слышит реплики вполголоса:
– Ну, ...б твою мать, невеста выискалась.
– Не говори.
– И Сашка тоже – благодетельница нашлась.
Заходит Люция:
– Фролова, готова? Сейчас я еще раз, потом твой выход. Слушай, дай-ка твои туфли. Какой размер?
– Тридцать семь.
– Ничего, влезу. На пока мои, постой. Сейчас отдам.
Люция переодевается и опять уходит. Лена, в платье, слегка приволакивая ноги, так как туфли Люции ей велики, подходит к кулисами ждет своей очереди. В поле ее зрения иногда мелькает Люция с ослепительной улыбкой.
– Фролова, сейчас ты, – слышит Лена голос за спиной. Люция уходит в другую сторону сцены и скрывается за противоположной кулисой. Слышны первые такты марша Мельденсона.
– Иди! – резкий голос сзади.
– Туфли...
– Иди!
Смех за спиной.
Сцена. Лена выходит, не попадая в такт, кружится. На лице растерянность. Опять кружится не в такт. Голос из-за кулис:
– Как ты ходишь, корова! На подиум!
Лена, слегка шаркая, приближается к подиуму. На нее черной безмолвной лавиной надвигается зрительный зал. В первом ряду лицо Ларисы Семеновны, на нем возмущение и недоумение. Рядом усмехается Егор. Лена поворачивается и спотыкается. Туфля слетает о ноги. Она делает попытку убежать, но внезапно поворачивается лицом к залу и улыбается. Снимает с ноги вторую туфлю, подбирает с пола первую и, раскачивая их на руках, удаляется довольно вальяжнои походкой. В зале смех и аплодисменты. Егор смеется. Лариса Семеновна возмущенно:
– Черт знает что! Балаган!
– На вечерние платья я ее у вас заберу.
Лариса Семеновна удивленно приподнимает брови:
– Ну и ну!
За кулисами Марина в светлом легком платье тихо говорит входящей Лене:
- Ну ты, б...дь, корова!
Лена смотрит на нее холодно, держа в руках туфли. Вдруг замахивается одной и угрожающе отвечает:
– Заткнись и пошла, б...дь /Крупным планом движение губ/.
Марина удивленно:
– Ну ты б...дь, – делает улыбку, выходит на сцену. Лена протискивается к своему стулу. Рядом переодевается Люция. Лена бросает ей под ноги туфли со словами:
– Мои туфли! Быстро!
Люция удивленно-холодно вскидывает глаза, снимает туфли, одевает свои, делает улыбку, и, уходя на сцену, бросает через плечо:
– Ты хорошо прошла. Не забывай про спину.
Лена ей вслед ровным, бесстрастным голосом:
– Ладно.
Зрительный зал. Егор отстукивает ритм пальцами на коленке, выходит Лена в брючном костюме. Идет довольно ровно, улыбается. На подиуме легко поворачивается несколько раз и уходит.
Егор:
– Обкатается.
Лариса Семеновна, качая головой:
- Уйдет.. Нежненькая.
Лена в полутемной комнате лежит на тахте одетая. Закрывает глаза.
Приглушенным фоном: музыка, аплодисменты, реплики: "Как ходишь, корова!", вульгарный смех, музыка, аплодисменты. Голос Люции: "Раз! Раз!" Голос Егора: "Фролова, завтра ко мне на примерку!" Люция: "Раз! Раз!" Музыка. Лена сжимает голову руками. Отворачивается к стене.
Телефон-автомат около университета. К нему подходит Саша, набирает номер:
– Кардиологическое? Нину Михайловну из восьмой, пожалуйста. Нина Михайловна, как ваше здоровье? Я зайду сегодня вечером. Нет, мне не трудно, – не очень уверенным голосом, – Да, Лена на занятиях. Не звонила? Она придет... завтра. Сессия начинается, зачеты... До свидания, – вешает трубку, снова набирает номер. Слушает долгие безответные гудки.
Примерочная. Лена стоит перед зеркалом в темном недошитом вечернем платье. Рядом Егор и портниха. Егор показывает портнихе:
– Здесь уберете. Вырез глубже на сантиметр, – чиркает мелом на платье. – Длина нормально.
Он намного ниже Лены и ходит вокруг, задрав голову. Говорит Лене сухо:
– Волосы на примерку убирать.
Лена кивает.
– Все. Свободна.
Лена отходит, начинает здесь же переодеваться. Егор, не глядя, уходит.
Портниха вслед:
– Заколебал шеф. То не так, это не так. Выше, ниже. Парюся тут на него, а получаю...
– До свидания, – перебивает Лена и выходит под злым взглядов портнихи.
– Проститутки, – говорит та, когда дверь за Леной закрывается.
Больничный коридор. У стола дежурной сестры стоит мать Лены, набирает номер телефона. Слышны длинные гудки – никто не берет трубку. Из коридора слышен голос сестры:
– Фролова из восьмой! К вам пришли!
Мать бросает трубку и почти бежит по коридору, видит Сашу с большой продуктовой сумкой. Глаза ее потухают:
– Саша... это ты...
Полутемная комната. Егор в кресле. В одной руке сигарета, в другой эскизы. Берет телефон, звонит:
– А можно ли Катю? Катя, как ты считаешь, если вечерние платья показать при свечах? Здорово? Жду. Порепетируем.
Репетиционный зал. Несколько девушек ходят, другие – и среди них Лена – стайкой сидят в углу.
– Покурим? – спрашивает Лену Марина.
Они выходят в коридор. Там они встречают Сашу, идущую в репетиционный зал. Она улыбается и кивает им. Марина, закуривая:
– Сашка у Егора постоянная. Думаешь, чего она такая успокоенная? Ей дергаться не надо, он все сделает. Съемки, конкурсы, на показах – лучшие модели. Она у него постоянная.
– Да? – Лена проявляет явный интерес к разговору.
– Ага. Недавно снялась в фильме. Летом в Лондон ездила на фестиваль. Эх, б...дь, жизнь!
Лена долгим взглядом смотрит в окно. Видно, что в душе она что-то переживает.
Лена лежит на тахте. Негромко играет музыка. Телефонный звонок. Лена смотрит на телефон, но трубку не берет. Небольшая пауза. Опять звонки. Лена не выдерживает:
– Алло? – испуганно, – Да, это Лена. Егор Степанович? Сейчас? Но я... Да, еду.
Она медленно встает, берет колготки, начинает зашивать дырку, но не заканчивает. Отрывает и отбрасывает нитку с иголкой. Замечает свою фотографию на столе, берет и зачем-то прячет в шкаф под штабеля тряпок. Движения машинальные, каменное лицо. Подходит в зеркалу. В комнате полумрак позднего вечера. Лена правой рукой делает движения, напоминающие те, когда люди крестятся. Но она не доводит движение до конца, рука повисает в воздухе как бы в растерянности или забывчивости. Затем рука ищет выключатель. Зажигается свет. Лена садится перед зеркалом, яркой помадой рисует на щеках два резких штриха, красит губы. К музыке примешивается резкий голос Люции:
– Спину держим, поворот! Улыбка! Я говорю – улыбка!
Больничный коридор. Мать у телефона. Слышны безответные гудки.
– Фролова, на укол! – кричит сестра. Мать продолжает сидеть.
Маленькая девочка, белокурая и улыбающаяся, бежит по дорожке. Ее ждут протянутые руки. Вокруг много солнца и зелени. До рук совсем недалеко, девочка бежит и смеется.
– Фролова на укол!
Девочка падает совсем близко от рук, которые не успевают ее подхватить.
Сцена. Музыка. Зал полон народу. На сцене Лена в длинном открытом платье. На полу стоит тяжелый витой подсвечник. Пламя свеч отражается на ткани платья. Лена двигается уверенно и легко. Вдруг в зале нарастает смех. Он все громче и громче. Лена замечает, что блики на платье – это уже живой огонь, а она – факел, все ярче разгорающийся. Смех усиливается, Лена кричит, но ее не слышно.
Лена открывает глаза. Рядом на подушке – профиль спящего Егора. Она встает. В темноте видны контуры литого подсвечника. Лена берет зажигалку, поочередно зажигает свечи. Тихо одевается. Задувает свечи, уходит. Слышен тихий щелчок замка.
Репетиция. Вбегает запыхавшаяся портниха, с ней Лариса Семеновна.
– Платье, – кричит портниха. – Кто взял платье? Из синего шелка!
Девушки замирают.
– Оно исчезло после примерки. Кто сегодня был на примерке?
Лариса Семеновна:
– Марина, Лена, Ира, Люция, Катя...
Люция быстро подходит к своей сумке, молча выворачивает ее, выжидательно смотрит на остальных. Остальные тоже подходят к своим сумкам и вытрясают их содержимое. Последней это делает Лена.
– Кто? Где оно? – кричит портниха. – Кто уходил последний?
Люция:
– Мы уходили все вместе, дверь закрывала я.
– Ключи потом брала Саша, – вдруг говорит Марина.
Всe смотрят на Сашу. Она спокойна:
– Я ходила не в примерочную, а в зал – поливала цветы. Вы же просили...
Лариса Семеновна:
– Да, я просила. Вся эта история очень мерзкая. Если через час платья не будет на месте, уволю всех.
Портниха и Лариса Семеновна выходят, хлопая дверью. В зале повисает тишина. Затем заговорили все сразу, большая часть реплик сопровождается перебивками. Молчат только Лена и Саша. Все посматривают на Сашу, та не выдерживает, подходит к своей сумке, вытрясает из нее все. Последним вываливается тонкое синее платье. Саша молча смотрит на него, затем поворачивается и тихо говорит всем:
– Это не я, вы знаете, вы мне завидуете. Все. У вас у всех внутри пусто. Единственное, что вами движет – зависть. Я ухожу. Больше вы меня здесь не увидите.
Она уходит. Марина кричит ей вслед:
– А платье-то ты с...дила.
Саша хлопает дверью.
Университет. Лена заходит в деканат.
- Я хочу забрать документы.
Саша по телефону:
– Нина Михайловна, я зайду сегодня обязательно. Лена на экзаменах, ей очень трудно. Сессия, зачеты...
Генеральная репетиция. В зале на первом ряду Егор с микрофоном.
– Так, теперь плащи пошли... Люция, объем покажи... Так.
Лена подходит к нему. Не ней вечернее темное платье.
Егор:
– Неплохо.
Кричит технику:
– Слава, готовь сцену.
На сцену выкатывают рояль, на него ставят подсвечник, тот, который был у Егора в комнате. Приглушают свет, зажигают свечи. Лена. с ужасом смотрит на подсвечник.
Егор:
– Музыка! (Лене) Пошла!
Лена:
– Я... не могу.
– Не понял.
– Я не могу.
Егор тихо и угрожающе:
– Бабские капризы оставили дома: понос, менструацию, мигрени, смятенную душу и стоптанные тапочки. Работаем.
– Не могу.
Егор кричит в микрофон:
– Пошла!
Лена уходит на сцену. Двигается красиво: вокруг рояля, на подиум, опять к роялю.
– Хорошо! – кричит Егор. – Хорошо!
Тихий голос из-за кулис:
– Что-то я не пойму, у нее одно плечо что-ли ниже другого...
Лена уходит за кулисы.
Егор:
– Молодец! Елена Фролова! Советский Союз! Или как там это сейчас называется. Что я вам говорил? – спрашивает Егор Ларису Семеновну.
Лариса Семеновна кивает:
– Вы были правы. Она с зубами.
– Да, после ног это для них главное.
– Егор, школа осталась без репетитора. Люция скоро уезжает, Саша ушла...
– Так вот ее и оформите на полставки.
– Кого?
– Фролову! Слава, все! Убирай рояль и этот канделябр, кандебля...
Гаснет свет.
Репетиционный зал. Лена ведет на себя девушек:
– Раз! Раз! Плечи опущены.
Открывается дверь: на пороге растерянная девушка. Она стоит под перекрестным огнем насмешливых взглядов.
– Вам кого? – спрашивает Лена.
– Мне... – девушка роется в кармане, достает помятую записку. – Вот, это от Егора Степановича.
Лена читает записку, затем с ног до головы окидывает девушку взглядом.
Мать открывает ключом дверь, заходит в квартиру. Не раздеваясь, обходит комнату, проводит пальцем по мебели: там толстый слой пыли.
Маленькая девочка бежит по дорожке. Ее ждут протянутые руки. Вокруг много солнца и зелени. Девочка смеется. Вдруг она спотыкается, руки устремляются навстречу к ней. Девочка не падает – стоп-кадр.
