СКАЗКИ СИБИРСКОГО ЛЕСА
(в оформлении страницы использованы рисунки Марины Куршевой)
ПАУК И МУХА
Для того и живут на свете пауки, чтобы плести паутину. Под Большим Зелёным Папоротником сидел длинноногий Паук и ждал, когда в его сети попадётся муха. Паук мечтал, чтобы это была толстая муха, а не такая как вчера, с тонкой талией и огромными перламутровыми крыльями... От этих крыльев никакого толку, одно несварение желудка. Ах, какие мухи летали здесь в дни его молодости! Чудесные мухи с толстыми брюшками: и эта поляна была гораздо просторнее, и этот папоротник зеленее. Паук вздохнул, погрустил немножко и задремал.
В летний полдень жизнь кажется прекрасной. Особенно, если ты муха и можешь летать туда–сюда без забот. Муха, которая прилетела на поляну, считала себя неплохой мухой – красивой и сообразительной. Ах, господи, да никогда не полезет она вон под тот папоротник, где наверняка затаился в засаде злой Паук. И Муха беззаботно жужжала над высокой травой.
—Ах! — вдруг раздалось из–под папоротника, — Ах, помогите!
Муха замерла и прислушалась.
—Я пропала! — причитал кто–то.
Муха хотела было лететь своей дорогой, но не удержалась и осторожно заглянула под папоротник. Там, окутанная липкой паутиной, билась глупая жёлтая бабочка.
— Скажите, — в отчаяньи спросила она Муху, — разве пауки едят бабочек?
— Нынешние пауки все едят, — ответила Муха
— О–ой! — простонала Бабочка.
Конечно, Мухе хотелось поскорее унести отсюда ноги, ведь вот–вот должен был появиться Паук. Но бросить в паутине Бабочку, даже такую желтую и такую глупую, было жалко.
—Ах! — плакала Бабочка, — ведь не для меня была сплетена эта липкая паутина. Все знают, что паутины плетутся для мух.
Мухе очень не понравились такие рассуждения.
— Паутины плетутся для глупых и неосторожных, — прожужжала она и хотела улететь.
— Подождите! — закричала Бабочка, — Ведь кроме вас мне некому больше помочь. Вы... такая умная, такая красивая Муха!
Муха приосанилась я решила, что улететь она всегда успеет.
— Итак, — сказала она, — Итак, паутина – это гиблое депо. Моя покойная бабушка говорила, что варенье и паутина – вот две вещи, выпутаться из которых можно только одним способом – не влипать туда. Этот способ нас уже не устраивает.
— Скорее! — простонала Бабочка.
— Спокойно! — сказала Муха и почесала папой в затылке, — Спокойно!
Она принялась расхаживать туда–сюда по широкому листку папоротника.
— Покойная бабушка говорила: "Не влипай, а если влип, то больше шевели мозгами, а не лапами – а то совсем увязнешь!"
— У меня только усики и крылышки, а мозгов совсем нет! — заплакала Бабочка.
— Не реви. Тебе повезло, что ты встретила меня. Распутать паутину, распутать её может... только, только ...Паук!
— Ах! — вскрикнула Бабочка.
И тут под Большим Зелёным Папоротником проснулся злой Паук. Он протёр глаза и увидел, что на обед у него сегодня вовсе не муха, а жёлтая Бабочка–капустница. Такое лакомство не часто попадалось к нему в сети и Паук потер лапки от удовольствия. Бабочка, увидев это, лишилась чувств и поникла, как увядший жёлтый цветок.
— Что же делать, что же делать, — бормотала Муха, спрятавшись под травинкой. — Мерзкий Паук! Всё же погибать приятнее в варенье. Моя бедная бабашка всю жизнь остерегалась варенья и паутины, а в результате её пришибли обыкновенной газетой. — Вперёд! — скомандовала она сама себе, — Вперёд! Пауков бояться, в лес не летать!
Паук уже приготовился съесть бабочку, как вдруг "Вжжж!" раздалось над его ухом.
— Вжжж! Вжжж! — так жужжали только большие толстые мухи, которые водились в этом лесу только в дни его молодости. Паук бросился на этот звук, но мухи не было видно. Паук остановился, прислушался.
— Вжжж! — опять раздалось над его ухом. — Вжжж!
Паук припустил, что было сил, за невидимой мухой. Бегая по кругу, он не замечал, что разматывает паутину.
А Муха летела за спиной у Паука и, подражая голосу большой и толстой мухи, какой была когда–то её бабушка, приговаривала:
— Вжжж! 3лой Паук! Глупый Паук! Вжжж! И паутина у тебя гнилая! Вжжж! И папоротник твой – дырявый!
— Задушу! Раздавлю! — заорал в бешенстве Паук и, забыв про свой почтенный возраст, побежал ещё быстрее.
— Никто тебя не боится, кривоногий старик! Ура! — увидела Муха, как паутина наконец распуталась, Бабочка взмахнула жёлтыми крыльями и полетела.
— Спасибо, умная, храбрая Муха! Ты спасла меня! — крикнула она.
— Ха–ха. Паук сам размотал свои сети! — захохотала Муха, набирая высоту.
Паук сидел под Большим Зелёным Папоротником и держался лапами за голову.
— Ах, я старый дурак! — причитал он, — Я первый в мире Паук, который сам распутал свои сети! Я единственный в мире паук, которого обманула зелёная тощая муха! Ах, я старый глупец! Всё, ухожу на пенсию и сажусь на диету.
И он пополз к старой берёзе, где водилась много–много очень мелкой и очень глупой тли.
ЁЖ, КОТОРОМУ МЕШАЛИ ИГОЛКИ
Жил–был Еж. У него было много острых и колючих иголок. Ежа сильно огорчало, что этих иголок боялись все – даже волки. Все звери в лесу были мягкие и пушистые. Один только Еж колючий и неуклюжий.
— Эх, — вздыхал Еж, рассматривая себя в зеркало, — и ноги–то у меня короткие, и хвоста–то у меня нет. Ну, хоть какой–нибудь бы мне самый завалящий хвостик. Ну, хоть как у Зайца – все бы привлекательность во мне больше было. А то все меня стороной обходят. Почему такая несправедливость? Вон у Лисы хвост так хвост. Поэтому она и дама видная. А Белка? Сядет на ветке, хвостом прикроется – глаз не оторвать. А я – так, серость лесная. Эх! — вздыхал Еж и уходил в лес по своим ежиным делам.
Как–то раз на доске объявлений, висящей на Самом Большом Дубе, увидел Еж объявление.
— Про–да–ю, — прочитал по слогам Еж, — хвос–ты и др. пос–триж–ные из–де–ли–я. Об–ра–щать–ся в са–лон кра–со–ты у Трех Е–лок на Боль–шой Ло–си–ной Тро–пе. Спро–сить Кра–си–ву–ю Ко–ро–ву.
— Ура! — закричал Еж и помчался, что было сил, на своих коротких ножках к трем елкам, — Ура! Наконец–то я стану красивым!
*****
Красивая Корова была и впрямь хороша. У нее были длинные ресницы, большие блестящие глаза и губки бантиком. Ее не портили даже рога.
— Здравствуйте, — сказал Еж Красивой Корове.
— Здравствуйте, — ответила Корова, — Что вы желаете?
— Я желаю большой красивый хвост! Самый красивый! Самый большой! Я хочу быть пушистым, а не колючим. Я не хочу быть серого цвета. Меня никто не замечает, а если и заметит, то обходит стороной, потому что боится уколоться. Я самый несчастный Еж, потому что хочу, чтобы меня любили, но таких некрасивых никто не любит.
— Я помогу тебе, — сказала Красивая Корова и принесла целый ворох париков, шиньонов и хвостов.
От такого богатства у Ежа захватило дух. Он долго не мог решить, какой же хвост ему выбрать.
Конечно, хотелось лисий. Но рядом переливался радугой чудный веер – павлиний хвост.
"Такого нет ни у кого," – наконец решил Еж и нацепил павлиний. В зеркале он увидел свое отражение и остался доволен.
— Вот только иголки, — вздохнул он, — эти серые длинные иголки! Как не хочется их носить!
— Я помогу тебе, — сказала Корова и принесла букет роскошных розовых перьев фламинго.
Она повтыкала их между ежиных иголок и серый Еж превратился в великолепный разноцветный куст.
— О! — воскликнул Еж, глядя на себя в зеркало.
— О! — воскликнула Красивая Корова, глядя на Ежа.
— Пожалуй, теперь во всем лесу не найдется зверя красивее меня! — сказал Еж и благодарно посмотрел на Корову, — Скажите, а длинные ресницы, такие как у вас, найдутся?
— Сейчас, — сказала Корова и принесла длинные ресницы. Еж наклеил ресницы, но от зеркала не отошел. Чего–то еще не хватало и Еж опять посмотрел на Красивую Корову.
— Рога! — догадался Еж. И Корова принесла изящные витые рога, какие бывают у горных козлов.
— Вот это да! — вскричал Еж.
— Ну и ну! — покачала головой Красивая Корова.
— Теперь я самый красивый, — радовался Еж, смотря на себя в зеркало, — Спасибо, тебе, Корова.
— Заходите еще, — ответила Корова, — на будущей неделе обещают завезти ноги под страуса и крокодиловые зубы. Очень красивые.
— Зайду! Обязательно зайду, — пообещал Еж, — длинные ноги и острые зубы – это то, чего мне как раз не хватает. До свидания, добрая Корова.
С трудом передвигаясь, Еж по тропинке ушел в лес.
*****
Светило солнце. Пели птицы. Ветер шумел листвой деревьев. Из–за своего наряда шагать по лесу Ежу было тяжело, но весело.
Под большой яблоней Еж увидел свое любимое яблоко – большое и красное. Хотел Еж, как всегда, подцепить его иголками, но вспомнил, что теперь он пернатый, хвостатый и рогатый.
"Да, не такие уж бесполезные были мои иголки, – подумал Еж, обходя яблоко, – Что ж, зато теперь я самый красивый."
Под елкой он увидел гриб и тоже обошел его стороной. В новой одежде Еж не мог трудиться, поэтому принялся просто ходить туда–сюда по дорожке в надежде, что его кто–нибудь увидит и залюбуется им.
Повстречался ему Заяц.
— Да ты никак издалека, — сказал он Ежу, — в наших лесах такие хвосты не растут.
— Тебе нравится? — спросил Еж.
— Ничего, только больно приметный. За такой быстро сцапают. Нам бы что попроще и покороче, — Заяц потряс своим куцым хвостиком и убежал.
Пошел Еж дальше. У пруда увидел Лягушку – зеленую и мокрую.
— Ой, — сказала Лягушка, — ты зверь или птица? Зачем тебе такие розовые перья?
— Это же очень красиво, — ответил ей Еж.— Хочешь, я тебе одно подарю?
— Нет, с таким ярким пером меня любая Цапля найдет и съест. Я должна быть зеленой как трава, — и Лягушка ускакала.
Пошел Еж дальше. Видит, бобры плотину строят. Остановился Еж, приосанился.
— Эй, — крикнул Бобер, — если ты баран, то зачем тебе такой хвост и перья, а если ты птица, то зачем тебе рога?
— Но разве это не красиво? — обиделся Еж.
— Красиво то, что полезно, — пожал плечами Бобер и подналег на бревно.
— Никто и не думает мною любоваться, — загрустил Еж, — посмотрят минутку и бегут по своим делам. И есть уже что–то хочется.
И тут его заметил Волк. Он был злой и голодный, как все волки на свете.
— Ого! — закричал он, — Какой у меня сегодня ужин! Заморский! На бананах и ананасах откормленный! И как это он сюда попал?!
— Я не ужин, я Еж! — закричал Еж и хотел растопырить свой иголки, но им мешали перья, а рога не давали ему как обычно свернуться в клубок. Стал Еж убегать, да хвост сзади тянется – бежать не дает. За хвост–то его Волк и схватил. Хорошо, что хвост был по случаю куплен у Красивой Коровы, а не свой собственный. Оторвался он, а пока Волк его жевал, скинул Еж рога, оторвал ресницы и перья, да свернулся колючим шаром.
— Смотри–ка, да это и правда наш Еж, — удивился Волк, отплевываясь от павлиньих перьев, — А вырядился–то!
И побежал Волк дальше своей дорогой.
— Ух! — вздохнул Еж, — А ведь чуть не съели. Да, иголки – это вещь! Хоть и серые. Видно, красота у каждого своя.
*****
На своих коротких ножках побежал Еж к большой яблоне, потому что тоже очень хотел есть.
ЛУНА И РАК
Жил на свете добрый Рак. Он очень хотел жениться и поэтому купил себе большую клетчатую кепку. В этой кепке он казался себе солидным и серьезным. Но все равно Раку все отказывали. Кто захочет иметь мужа, который все время пятится назад?
Ему отказала надменная Медуза. Улитка намекнула, что муж без домика за спиной – это вздор. Тонкая зеленая Ящерица фыркнула и дала понять, что выйдет замуж только за Крокодила. А Мохнатая Ночная Бабочка засмеялась над тем, что кепка у Рака надета задом наперед. Рак вздохнул и ответил, что как не надевай эту кепку, она все равно будет задом наперед.
Добрый Рак очень хотел любить кого–нибудь. Он не отчаялся, когда ему все отказали, а прикупил себе еще и клетчатый пиджак с розочкой в петлице и ботиночки с круглыми носками на толстой подошве. В таком наряде Рак бродил по песчаному берегу в надежде подарить кому–нибудь свое доброе сердце. Но почему–то всем вокруг хотелось иметь или красивого мужа или богатого, или хотя бы уж очень большого – как Крокодил. А доброе сердце никому не было нужно.
Как–то поздним вечером прогуливался Рак как обычно по песчаному берегу. И вдруг посмотрел на небо. Там висела круглая желтая Луна.
— О! — остановился Рак, пораженный в самое сердце, — О! Прекрасная! Как долго я не замечал тебя! Боже, как вредно всегда смотреть лишь под ноги!
Луна молчала и улыбалась.
— Дорогая! — Рак встал на колени — Отныне мое бедное сердце принадлежит только тебе. Оно не выдержит твоего отказа. Будь моей женой!
Луна молчала и улыбалась.
— О! Она не отказывает мне! Прекрасная Луна согласна стать моей женой!
И Рак пустился в пляс, отплясывая задом наперед. Луна подмигивала ему сверху – ведь сверху совсем безразлично, вперед или назад передвигается твой муж. Главное, что у него доброе и любящее сердце.
С этого вечера Рак стал самым счастливым на свете. Как все влюбленные, он читал Луне стихи, дарил цветы, вздыхал и говорил комплименты. Луна светилась и улыбалась. Рак очень скучал днем, когда жены не было видно, и с нетерпением ждал наступления ночи.
Шло время, а Рак и Луна любили друг друга все больше. Но однажды ночью произошло несчастье. Там, где обычно улыбалась желтая Луна, ухмылялся голубоватый холодный Месяц.
— Эй, милейший! — растерянно крикнул ему Рак, — Вы здесь не видели желтую Луну? Это моя жена и мы не можем жить друг без друга!
Месяц пожал равнодушно плечами и спрятался за тучу. Рак выронил букетик незабудок, который он принес Луне, и заплакал. Он плакал долго, до рассвета, и когда незабудки совсем завяли, Рак, пятясь назад, пошел по белому свету искать свою Луну. Какая разница, как идти, когда жена находится где–то наверху?
Прошло много дней. Рак истоптал свои красивые ботинки, износил пиджак и только большая кепка еще спасала его от осенних холодов. Каждую ночь Рак смотрел на небо и звал любимую Луну. Но небо затянулось черными тучами и не было Раку ответа.
И тогда Рак решил умереть, потому что жизни без любви себе не представлял. Он лег на холодный уже песок и заснул. И не просыпался несколько дней и ночей. Но как–то ночью Рак проснулся и увидел песок, запитый ровным желтым светом. Он посмотрел наверх и сердце его радостно забилось – круглая желтая Луна улыбалась на темном небе.
Рак плясал всю ночь, радуясь возвращению своей любимой.
С тех пор, как только наступает полнолуние, все влюбленные раки выползают на прибрежный песок, приветствуя Луну в темном небе. Но стоит Луне скрыться, раки впадают в спячку. Так уж у них повелось со времен доброго любящего Рака.
